Недоразумение (СИ)

Ирина вышла из комнаты на кухню. Часы на стене показывали десять тридцать утра. «Ладно, — подумала она, — сейчас позавтракаем и в одиннадцать выйдем. Может, действительно, для него важны эти крючочки и цыферки. Пусть занимается. Раз с утра уже пытается что-то сделать, значит это важно. Некоторые мужики, вон, пьют целыми днями, а Ваня у меня молодец».

Через пятнадцать минут на кухонном столе лежали две тарелки с питательным завтраком. Себе она положила горку зелени и немного мяса, что осталось с ужина, а Ивану и того и другого, плюс, пожарила два яйца. «Мужчина должен хорошо питаться», — резюмировала Ирина и пошла звать Ивана к столу. Войдя в комнату, она увидела его руку. Рука Ивана тянулась к ней и, одновременно, ладонь сжималась и разжималась, широко расставляя пальцы. Ирина вопросительно смотрела на друга.

— Неси, неси, — прокомментировал свои жесты Иван.

Она вернулась на кухню, взяла его тарелку и пошла в комнату. Иван продолжал сидеть перед экраном. Она положила тарелку с завтраком на край стола.

— Приятного аппетита пупсику!

— Угу, и тебе.

Сидя в одиночестве, на кухне, Ирина написала список всего того, что надо было купить. Закончив, вымыла свою тарелку и пошла в комнату. Тарелка Вани была пуста. Он поднялся из-за стола.

— О-о-о, Ваня, ты встал, — игриво воскликнула Ира. Подошла и прижалась к его сильному телу. — Тебе понравился завтрак?

— Ну, я же съел…

— Твоей заюльке приятно очень, очень, что ее пупсику понравилось. Дай я тебя поцелую.

— Может вечером?

— И вечером…

— Тогда это будет за два дня.

Она притянула его за шею и поцеловала в губы. Иван хотел отстраниться, но Ирина не выпускала его из объятий.

— Ну, еще чуть-чуть…

— Мы же торопимся, сама говорила, — Иван отстранил ее и улыбнулся.

Ирине нравилось, когда Иван улыбается. При всей его грозной внешности, всегда серьезной и строгой, когда он улыбался, ей становилось намного теплее. Она видела, что его угрюмось, она никак не связана с тем, что ему плохо с ней. Просто он такой.

«Жаль только, что он не любитель обнимашек и целовашек, — думала Ира, — но ничего, я сделаю все, чтобы мы были счастливы».

В ее графе «личная жизнь», как раз была отмечена и подчеркнута красным цветом мечта: «хочу, чтобы Ваня стал чувствительным, ласковым и нежным».

Как этого добиться она пока не знала, но чувствовала, что если захочет, то возможно все. Пусть даже если придется постараться за двоих…

Ровно в одиннадцать они вышли из подъезда дома. Небо заволокли тучи. Первым по списку был «Мега-Парнас».

Иван был из тех многих мужчин, которые не любят ходить по магазинам. Как настоящий мужчина, приходя в какой-нибудь супермаркет, Иван всегда знал за чем он пришел, поэтому искал это, находил это и, покупая, сразу уходил. А если не находил, то болтаться по магазину смысла не было. И вот, пройдя порядка десяти различных отделов с одеждой, Ира купить для Вани замечательную шелковую рубашку светло-василькового цвета и брюки, которые так привлекательно обтягивали его ягодицы. Они вышли в общий зал.

— Ваня, я хочу зайти посмотреть себе что-нибудь? — сказала Ира, голосом маленькой девочки.

— Хорошо, зайди вот сюда, — он указал кивком головы на первый попавшийся магазин. — Я пока посижу здесь, чего-то я утомился.

Через десять минут Ирина выскочила из магазина с широко открытыми и горящими энтузиазмом глазами. На лице Ивана повисла вуаль усталости и тоски.

— Я не долго?

— Давай, ты с подругой сходишь в следующий раз?

Иван встал, сжал ее ладонь, и потащил Ирину как ребенка. Она глазела на зовущие ее витрины и яркие вывески. Ей даже показалось, что он уже увидела, что хотела бы посмотреть и купить. Но ее мужчина был настоящим мужчиной, поэтому через мгновение она уже покорно шла рядом. «Ладно, зато я очень рада, что мы купили ему обновки. Мой мужчина должен быть самым лучшим — уговаривая она себя, старалась мыслить позитивно. — Я схожу с подругой. Это даже к лучшему».

Через полтора часа они уже нагруженные большими пакетами с едой и одеждой стояли на автобусной остановке. Небо по-прежнему ёжилось огромными тяжелыми облаками. Автобуса не было уже минут пятнадцать и достаточно большое количество людей томилось в ожидании вместе с ними.

Два часа ночи. Заплаканными глазами Ирина глядела в огромный силуэт шкафа, как в черную дыру. Нахлынувшая обида и печаль почти прошли, но все еще оставалось чувство горечи и неясной несправедливости.

«Как можно не чувствовать, как? Я же сказала, что мне не приятно и больно… — Вновь покатилась слезинка. Ирина обернулась на спящего Ивана. Старалась не всхлипывать, чтобы не разбудить. Ей не хотелось, чтобы он нечаянно увидел, что она сидит в такой поздний час на краю кровати вразбросанных чувствах. — Ну, почему же так? Вот он, лежит рядом, моя вторая половинка, это же он. Я это точно знаю, но почему же он как будь то не чувствует того же, что и я?»