Недостройка

А дальше все строем вернулись в общагу, я сказал замполиту, что американцы хотят видеть его, но он ответил, что не до них пока, попозже, и мы с Андреем остались мыть посуду – не оставлять же её грязной наутро в самом деле. Тут-то всё и началось…

Когда я повернулся в очередной раз, чтобы поставить чистую тарелку на подставку, то увидел Андрея с молотком для отбивания в одной руке. Он хлопал этим молоточком себе по второй ладони и недобро ухмылялся при этом.

– Ну что, Антоша, поговорим? – сказал он мне, пододвигаясь поближе.

Я на всякий случай отодвинулся к окну, чтобы между нами оказался большой кухонный стол, и ответил:

– Конечно поговорим, только зачем в этом разговоре молоток нужен?

– Для убедительности, Антоша, для убедительности, – по-прежнему ухмыляясь, ответил он, но придвигаться перестал. – Ты зачем у меня девчонку увёл?

– Я увёл? – поразился я, – чтобы увести, для этого надо, чтоб она твоя была хоть какое-то время – а она была твоей-то?

– Это неважно, – упрямо повторил Андрей, – сейчас она твоя, и мне это не нравится.

– И как ты планируешь выходить из этой ситуации?

– Замочу сейчас тебя, вот и всех делов…

– А дальше что? Тебя ж посадят на много лет, всё равно она твоей не будет.

– Ну посадят – не посадят, это ещё большой вопрос, сам знаешь, что у нас тут творится, может это и навсегда. А пока-то она моя будет.

Пипец, как у парня мозги выкрутились, подумал я.

– Стой, может договоримся? – предпринял я последнюю безнадёжную попытку.

– О чём с тобой договариваться, дурень? – со странным изменением выражения лица отвечал Андрей, – с мёртвыми ни о чём не договариваются.

И с этими словами он запустил молоток мне в голову – я наготове был и ушёл вправо, так что просвистел он в сантиметрах от моего виска. А у Андрея тем временем в руках оказался кухонный ножик, острый сука и длинный, похоже его из штыка-ножа от Калаша сюда приспособили. Он одним прыжком забрался на стол и двинулся ко мне в полуприседе, делая волнообразные движения ножом справа налево и обратно. Я автоматически схватил то, что поблизости валялось (в одну руку досочку для разделки, у неё ещё такая удобная ручка снизу была, а в другую – толкушку для картошки, коя была в виде гранаты РПГ) и попятился к окну.

– На, получи, гнида! – выкрикнул Андрей, прыгая со стола в моём направлении и держа перед собой ножик.

Досочкой я даже и не стал пытаться остановить этот полёт, всё равно соскользнуло бы, я вместо этого плавным движением перенаправил движение ножа в сторону, и он, ножик, со всего маху врезался в подоконник. Другой же рукой я со всей силы засадил Андрюхе по затылку и кажется удачно – он свалился кулем на пол, оставив ножик торчать из подоконника.

Быстро нашёл два обрывка верёвки, быстро связал ему сначала руки за спиной, а потом и ноги, от греха – мало ли куда он упрыгает, если захочет. Ещё одну верёвку вытащил из ящика, и ей привязал товарища к батарее, которая под окном располагалась. Проверил, всё вроде крепко, и пошёл искать замполита, чтобы сообщить о происшествии на дежурстве.

Нашёл я его в той же самой радиорубке (из общаги со мной Оксана увязалась, я вспомнил о предостережении, чтоб по двое ходили, и взял таки её с собой), Илья в тысячный раз пытался вызвать Граната, но безуспешно. Отвлёк его от этого увлекательного занятия рассказом об андреевой выходке… про причину уж умолчал, Оксана же рядом. Тот молча выслушал меня, отложил наушники с микрофоном и встал, чтобы идти.

– Ты, – он на Оксану показал, – в общаге останешься, нечего в мужские дела соваться.

Но когда мы проходили мимо нашей лаборатории (дверь-то туда так и осталась распахнутой), я услышал стрекотание печатающего устройства типа Роботрон.

– Зайдём, посмотрим, что это там работает? – предложил я и, не дожидаясь согласия, свернул в эту сторону.

Экран Видеотона так и светился зелёненьким цветом, написано там было, что программа закончена и моргала скобочка, предлагающая ввести что-нибудь. Хотя нет, присмотрелся – между строкой об окончании и скобочкой была ещё строчка и написано там было «Вы все сдохнете». Я метнулся к Роботрону – он распечатал всю пачку бумаги, которая в него была заложена, здоровенную пачку, надо заметить, и заткнулся из-за окончания подачи. Я взял в руку верхний лист, он весь был заполнен однотипной надписью «Вы все сдохнете». Замполит тоже посмотрел на это безобразие через моё плечо и спросил:

– Это шутка что ли ваша такая? Программёры балуются?

– Насколько я знаю геноссе Мыльникова, а это его программа крутилась, – медленно ответил я, – шуток он не понимает и не употребляет… так что вряд ли это шутка.

И в этот момент монитор пискнул (да, у него там и встроенный динамик какой-то имелся), я обернулся и увидел, что приглашающая скобочка там заменилась сама собой на две восьмёрки, а за ними на чистом русском языке было написано «Поговорим?»

– По-моему нас на разговор вызывают, – сказал я замполиту.

– А это не ваши институтские штучки-дрючки? – строго спросил он, – а то знаю я, понапишете всякой хрени для прикола…