Недостройка

– Я не пойду, – твёрдо сказал я Коске, – Оксану бросать нехорошо будет. А ты как хочешь.

– Я тоже остаюсь, – тихо ответил коряк, – чего я там не видел в этой Мутновке.

А потом он выкрикнул наставления мичману:

– Тут ещё одна бухта, потом камни, а дальше должна быть Мутновка – расскажи там про наши дела… ну если будет, кому рассказывать. А если там пусто, иди вверх по Мутновскому ручью, через пару километров там с правой стороны будет тропа на полигон. На полигоне точно должны быть люди.

– Всё понял, – чётко ответил мичман, – не поминайте меня там лихом.

И следом за этим стена окончательно сомкнулась с лязгающим звуком.

Звуки по крайней мере через стенку проникали – с мичманом мы попрощались достаточно тепло. Он помахал нам рукой и зашагал широкими уверенными шагами к очередной перемычке между бухтами, а мы со стариком повернули назад.

– А куда этот шарик делся, ты не видел? – спросил я у него. – Я к тому, что он же может и по нам так же вдарить, так что костей потом не соберём…

– Не вдарит, он в стене остался, – ответил Коска, но видно было, что это совсем второстепенный для него вопрос, размышлял он сейчас явно над чем-то другим.

– Опять плавать сейчас придётся, – продолжил я.

– Не придётся, – так же равнодушно отвечал тот, – сейчас отлив начался, по камням проскочим. Ты мне лучше вот что расскажи, друг ты мой ситный…

Тут он замолчал на продолжительное время, я уж думал, что он забыл, о чём он хочет спросить своего ситного друга, но нет, когда мы вышли в следующую бухту, последовало продолжение:

– Ты вот чего скажи – я всех людей насквозь вижу, дар такой у меня есть с детства, а вот тебя нет, не вижу… черная стена на входе. Ты или что-то скрываешь или кто-то тебе эту стену установил насильно, одно из двух…

– Ну и что же ты, например, увидел внутри нашего замполита? – сделал я попытку увести разговор в сторону.

– А то ты сам не знаешь – замполит же как книжка открытая, подходи и читай. Но ты на мой вопрос ответь… – не повёлся на мои уловки Коска.

– Хорошо, отвечаю, – смело бросился я на амбразуру, – я понятия не имею про твои способности и что ты там внутри других видишь, мне же скрывать нечего, биография вся как на ладони лежит. Так что не понимаю я, о чём ты…

– Ну не хочешь говорить, не надо… – ответил старик, – но всё-таки тёмная ты лошадка, Антон, ой, тёмная.

– Не всем же светлыми быть, – отвечал я, – по закону парности должны и тёмненькие появиться. Хотя бы парочка.

Так за этим немудрящим разговором мы и добрели до того самого места, через которое часа три назад переправлялись без одежды. Прав был коряк, во всём прав – отлив обнажил камни, по которым мы успешно и пропрыгали, не замочил даже штанов. Я правда один раз чуть было не навернулся, скользкие они всё же были, камни эти, но каким-то чудом удержался, балансируя на одной ноге. Поднялись на откос по бтр-вскому спуску, а вот и ограда нашей родной уже, можно сказать базы ВМФ Тихоокеанского Краснознамённого флота. Первым, кто нас встретил, был Петрович, хмурый и озабоченный, так что дальше некуда.

– Ну что там с проходом? – сразу взял он быка за рога.

– Стенка там, такая же, как на ручье, – ответил я, – но как раз, когда мы к ней подошли, случилась странная штука и стенку разорвало надвое. Мичман успел на ту сторону перебежать, а мы с Коской нет. Вот и все наши приключения, а у вас тут что-то случилось что ли? На тебе же лица нет.

– Случилось, – хмуро отвечал Петрович, – причём очень много чего… пойдем в казарму, на месте расскажу и покажу.

И мы все вместе вошли в главный вход здания казармы-общежития, не ожидая ничего хорошего. Петрович провёл нас в медпункт, подтверждая мои самые плохие ожидания.

– Вот, – сказал он, – показывая на лежащего на топчанчике замполита, – у него колотая рана живота. И ещё Андрей умер.

– Ничего себе, – потрясённо сказал я, – только по часик отошли, а тут вон оно что… и как же это случилось?

– Обыкновенно, – ответил Петрович, – за Андреем же никто не присматривал, вот он и нашёл где-то ножик, длинный и острый, на кухне наверно. А потом подстерёг Илью и всадил нож ему в брюхо. А тот в ответ разрядил своего Макарова ему в рожу – разворотило так, что смотреть страшно… мы тело Андрея перетащили пока в кухонный холодильник, там один свободный стоял. Такие дела вот.

– А по какой причине он на Илью-то накинулся?

– Да по той же самой, что и на тебя, из-за Оксаны… Андрей кричал что-то типа «ты, сука, у меня девку увёл»… одни проблемы из-за этой Оксаны, – выложил он, наконец, своё главное умозаключение. – И решать надо что-то с её выдачей, до шести вечера час остался с хвостиком.

– Так, – решительно сказал я, – раз замполит из игры вышел, а мичман сейчас недоступен, то главным на нашей базе вроде как ты должен быть, верно?

– Не надо мне такой радости, – замахал руками Петрович, – вон пусть Коска командует, он старше и опытнее.

– Я тоже не хочу, – тут же отозвался коряк. – Ты, Антоша, тут самый активный, вот и бери руль в руки.