Недостройка

– Думаете откажусь? – со злорадством отвечал я, – да не дождётесь, принимаю командование. Значит ты, Коска, посмотри, что тут с замполитом, вдруг поможешь чем-нибудь. А Оксана-то где?

– Ревёт в общаге, – ответил Петрович.

– Ладно, не до неё сейчас. А мы с тобой идём в радиорубку и попытаемся ещё раз связаться с этой страшной Айей, ситуация же изменилась, вдруг у них там какие-то новые требования возникли, а старые например пропали.

В коридорах научного корпуса ничего не изменилось… хотя нет, запах какой-то появился, и не затхлости, а химический, вроде карболки. Спросил у Петровича, не личный ли это мой глюк, оказалось, что нет, он тоже чувствует что-то такое, но очень слабо.

– Как тут с ними управляться-то, с этими рациями? – внезапно озадачился я.

– Здесь где-то инструкция была, сейчас почитаем, – не растерялся Петрович, выуживая со стеллажа толстую такую книженцию. – Значит Р-642Б Окунь это у них приёмник, а Р-677 Вихрь передатчик… частота здесь наверно та же самая стоит, не менял с тех пор никто… как включается… ага, это вот здесь.

И он поднял вверх толстый тумблер, стойка ожила, заморгав в разных местах разноцветными лампочками.

– А теперь бери наушники и вызывай свою Айю или как её там, – сказал мне Петрович.

Взял наушники, надел, постучал пальцем по микрофону, потом сказал:

– Вызываю Айю, вызываю Айю, ответьте… если есть кому отвечать…

Ответом мне была тишина.

– А точно эта частота? – спросил я у старшего, – и может мы чего тут включить забыли?

– Сейчас посмотрю, – углубился тот в методичку, – так… это не надо… это не обязательно… точно, мы ж на передачу не перещёлкнули.

И он перевёл ещё один большой тумблер вправо.

– Давай ещё раз.

Я повторил свою мантру про Айю, через несколько секунд в наушниках раздался холодный металлический голос.

– Айя на проводе, кто говорит?

– Говорит Антон Яблочкин, – быстро ответил я, – так сложилось, что все офицеры у нас не могут выполнять свои обязанности, так что я теперь за старшего.

– Понятно, – ответил мне голос, – и что ты хотел сказать, Антон Яблочкин?

– Хотел спросить, ваши условия по Оксане остаются в силе или как?

– По какой Оксане? – поинтересовался голос.

Я переглянулся с Петровичем и продолжил:

– Ну как какой – вы же с утра поставили условием нашего освобождения передачу вам Оксаны как её… Серебровой.

– Это ошибка, никаких условий мы не ставили.

– А замполит-то у нас хитрый гусь, – сказал я Петровичу, – свою игру ведёт какую-то.

– Вёл, – уточнил Петрович, – скорее всего он не выберется после такой раны.

– Хорошо, – сказал я в микрофон, – условий вы не ставили, а мы просто перепутали, тогда расскажите про ваши планы и что нам теперь делать?

– Наши планы это наши планы и знать вам о них не надо, – сурово отвечал голос, – а вам ничего делать не надо, потому что жить вам осталось около трёх часов в лбом случае.

– А если мы с этим не согласны? – уточнил я, – если мы подольше пожить хотим?

– Пожалуйста, хотеть вы вам запретить не можем.

– Тааак, – протянул Петрович, – они нас уже похоронили, получается… ну придумай что-нибудь, Антон, ты же парень умный.

– Сейчас, – включил я мозги, – постараюсь… а кто вы такие вообще?

– Ты всё равно не поймёшь, это слишком сложно, – ответил мне голос без единой эмоции.

– А мы чем вам мешаем? Может отпустить нас с миром это лучший выход, чем то, что вы наметили?

– Не знаю… – в голосе проскользнула некое сомнение, – не уверен. По вам есть согласованное решение, его и будем придерживаться.

– Один из наших прошёл, кстати, через защитную стенку и сейчас возможно к нам летит помощь, – решил я попугать голос.

– Это ты про мичмана что ли? Никуда он не прошёл, у нас на этот случай есть дублирующие средства.

– Вы и его убили что ли?

– Зачем, просто заперли в последней бухте перед Мутновкой, вот и всё.

– Ну я даже не знаю, что ещё тут придумать – может у тебя есть идеи какие-нибудь? – с отчаянием в голоске сказал я Петровичу.

– У меня нет, давай сам уж, – ответил он.

Я подумал немного и решил сыграть ва-банк: – А вы в игры какие-нибудь играете? В карты там или в шахматы например?

Голос призадумался аж на целую минуту.

– Ну допустим играем, и что дальше?

– Давайте на интерес сыграем – турнир из трёх партий в шахматы или три пульки в преферанс, если выигрываем мы, вы нас отпускаете…

– Мне надо посоветоваться… – ответил голос и исчез из наушников.

– Хорошая идея, – одобрительно похлопал меня по плечу Петрович, – как думаешь, прокатит?

– Пятьдесят на пятьдесят, – ответил я, – хрен его разберёт, как у этих айй принимаются решения…

Глава 11

– И ты думаешь, они свои обещания сдержат, если, допустим, мы выиграем? – продолжил Петрович.

– Сначала выиграть надо, – отозвался я, – а если совсем точно, сначала надо, чтоб они согласились сыграть, а потом уж обо всём остальном думать…

А тут и голос в наушниках прорезался: