Недотрога

— Ты че завелся, Суровый? — возмутился Гриха, притягивая оцепеневшую рыжуху обратно, но эти двое меня мало интересовали — пусть хоть до смерти друг друга затрахают. А вот Жеку надо было избавить от женского общества.

Мигом протрезвевший, он смотрел на меня со странным выражением на лице, в тишине никто не вмешивался в наш молчаливый диалог. Мы знали друг друга долгие годы, поэтому слова были не нужны.

Он медленно кивнул, словно благодаря, откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза, всем своим видом показывая, что продолжения банкета не будет и он хочет только покоя. А двух недовольных девиц я подхватил под локоть и выволок за пределы ВИП-кабинета.

У входа нас встретил Альберт со странно перекошенным измученным лицом. Он посмотрел на меня, в глубь кабинета, потом перевел взгляд на недовольных девушек и тяжело вздохнул.

— Что? — спросил его коротко и по-деловому, не понимая, зачем он поднялся к нам наверх.

— Максим Николаевич, мне бы с вами переговорить, — начал он тихо. — Наедине.

— По поводу? До завтра не подождет? Вернее, до утра?

— Ну… — замялся он. — Вообще-то, это не к спеху и потерпит до завтра.

— Договорились. Будьте добры, Альберт, посадите эту девушку на такси и убедитесь, что она уедет домой, — подтолкнул к нему ту, что приставала ко мне, а несостоявшуюся шлюху Жеки притянул к себе, прошептав на ухо: — Жди меня внизу, поедем вместе домой.

После чего направился искать Таю. Зачем — и сам толком не знаю. Мною руководили странные чувства, и одним из них было беспокойство за эту девушку. Как ни пытался маскировать настоящие эмоции местью, они прорывались наружу. Злость на Таю за связь с отцом начинала потихоньку растворяться, потому что одно дело планировать жестокое возмездие, а другое — воплощать его в жизнь.

Перед глазами по-прежнему стояла неприглядная картина доведенной до предела матери, пьяной, ползающей на коленях и умоляющей покарать виновницу всех ее бед.

Но всё же…

Всё же я так или иначе отступал от своего плана.

Не то чтобы подумал, что напортачил, просто самому становилось мерзко от того, как мало-помалу уничтожал жизнь другого человека, будто это для меня в порядке вещей. Но ведь я не такой, не в моих привычках унижать женщин. До Таи ничем подобным не занимался.

А если, к примеру, представить, что какой-то мужик обидит ту же Алину, да я бы пасть ему порвал, уничтожил. Но Таю поначалу отнес к категории продажных девок, с которыми можно поступать как угодно.

Но эта Оля, хлопнувшаяся на колени и вцепившаяся в член с жадностью голодной самки, как, впрочем, и ее подружки, заставила мгновенно прозреть и понять очевидное: Тая на них совершенно не похожа.

Надо быть слепым или идиотом, чтобы не заметить.

Она другая. Здесь не на своем месте. Она не готова с радостью порхать по сцене голой и подкладываться под разных мужиков ради денег. Может, действительно у них с отцом великая любовь? И что тогда? Оправдывает ли ее любовь? И что делать мне теперь, когда вовлек ее во всю эту грязь и хочу держать рядом с собой, но вместе с тем не позволять никому другому встать между нами?

Ни отцу, которого она, возможно, любит.

Ни анониму, который купил ее за баснословные бабки.

Ни кому-либо другому, к кому она побежит за защитой.

Надо избавиться от всех, потому что не будет мне покоя, пока не заполучу недотрогу Таю в свою постель. Да, вот так вот просто, по щелчку пальцев, принял это решение. Кардинально поменял мнение.

В тот миг, когда оттолкнул шлюху от себя и понял, кого на самом деле хочу. И не вижу особых преград.

Как-нибудь смирюсь с тем, что она спала с отцом, переживу, сделаю вид, что ничего подобного не было. Выкуплю ее лот сам, заберу к себе домой и сломаю ее сопротивление. Она явно испытывала ко мне чувства, если, конечно, не играла.

И это обязательно даст мне шанс затащить ее в постель. Мысленно представляя ее на шелковых черных простынях, под покровом русалочьих волос, томную и нежную, я с трудом шел из-за каменного стояка в штанах.

Но поиски Таи не увенчались успехом.

Ее нигде не было. Она покинула территорию клуба, в чем я убедился, когда привлек охрану и обнаружил записи с камер и поломанную маску в гримерной.

Чертова Золушка! Убежала от меня, оставила ни с чем. Ну ничего, красавица, я тебя обязательно найду…

Увез ее тот самый мужик на захудалой «пятерке», про которого узнал, что он числился водителем у отца и постоянно возил Таю. Почему она к нему обратилась? Еще предстоит выяснить. А помогал ему… неожиданно Альберт. Об этом он хотел поговорить со мной?

Куда она делась? Кровь толчками забилась где-то в горле, в ушах зашумело от гнева, и я рявкнул на притихшего охранника:

— Давай тащи сюда этого музыкального гения!

А когда испуганного Альберта привели, спросил его напрямую, стараясь сохранять спокойствие:

— Куда и с кем она поехала?

— Вы про Таю? — захлопал он глазами.

— Нет, бля, про вашу бабушку!

— Молодой человек, не нужно сквернословить. Хотя чего я ждал от такого, как вы…

«Однако! Неожиданный поворот», — мысленно присвистнул я и озадаченно посмотрел на худрука.

— И что бы это значило?