Неглубокая могила

Американский водопад отделен от Канадского Козьим островом, и уже очень давно этот остров, а также другие, более мелкие островки на реке Ниагаре соединены мостиками для туристов. На ночь мостики закрываются, но Курц знал обходную дорогу через деревья. Воспользовавшись ею, он вышел на мостик и двинулся вперед, стараясь наступать рядом с бетонным ограждением, чтобы его следы на снегу были не так заметны. Впрочем, снегопад усиливался, и через считанные минуты следы все равно исчезнут.

Курц останавливался несколько раз, чтобы отдохнуть. Малькольм был мужчина крупный, и нет ничего неудобнее, чем нести безжизненное тело. Ночная темнота озарялась лишь слабыми отсветами от низких туч, но белые гребешки волн и голубовато-белое свечение края Американского водопада всего в сотне ярдов ниже по течению были хорошо видны. Малькольм начинал шевелиться и стонать, но рев воды заглушал любые звуки. Курц упорно двигался вперед, время от времени поправляя лежащего на плече верзилу. Наконец он добрался до заледеневших дорожек Козьего острова и повернул к площадке обозрения, расположенной на самом краю крошечного Лунного островка. Здесь узкий мостик возвышался над беснующейся водой лишь на несколько футов, и Курцу приходилось ступать очень осторожно, чтобы не поскользнуться на льду. Для того чтобы зимой не пускать туристов дальше, было установлено деревянное заграждение, но Курц одолел невысокую ограду и вышел через рощицу на узкий, покрытый коркой льда мысок, отделяющий широкую полосу Американского водопада от огромного изгиба Подковы, или Канадского водопада.

Курц свалил Малькольма на самый край площадки, меньше чем в пятнадцати футах от открывающейся с обеих сторон пропасти. Верзила-негр зашевелился. Курц вытащил у него бумажник. Около шести тысяч долларов наличными. Забрав деньги, Курц выбросил бумажник в реку. Он не был вором, но, по его расчетам, Малькольм получил гораздо больше в качестве задатка за то, что взялся его убить, поэтому он не испытывал угрызений совести. Курц обвязал бечевкой тело Малькольма под мышками и убедился, что, хотя веревка дешевая, узлы держат крепко. Затем он для страховки набросил петлю на обледеневшие перила.

Малькольм уже начинал приходить в себя и брыкаться, но Курц быстро перевалил его через перила и сбросил в Ниагару.

Холодная вода моментально привела верзилу в чувство, и он начал вопить и ругаться во все горло. Курц подождал немного — рев водопада все равно заглушал крики, — но, поскольку он не хотел, чтобы Малькольм умер от переохлаждения или сорвался вниз до того, как ответит на кое-какие вопросы, он наконец сказал:

— Заткнись, Кибунт.

— Курц, мать-твою-долбаный-козел, мать-твою-Курц-белый-ублюдок-твою-мать-черт-тебя-побери — ЭЙ!!!

Курц чуть отпустил бечевку, вытравив футов десять. Тонкая веревка загудела, скользя по перилам. Курц остановился лишь тогда, когда ноги Малькольма оказались в пяти футах от ревущей белой пены на краю водопада.

— Ты заткнешься и будешь говорить только тогда, когда я скажу, понял?! — крикнул Курц.

Оглянувшись через плечо на свои ноги, терзаемые безумством бурлящей воды, Малькольм лихорадочно закивал. Курц подтащил его к себе. Теперь их разделяло футов восемь, длинные пальцы Малькольма цеплялись за покрытый наледью берег, но каждый раз срывались. Обоим приходилось кричать, чтобы перекрыть шум водопада.

— Извини, в магазинчике на заправке была только эта дешевая бечевка! — проорал Курц. — Не знаю, долго ли она выдержит. Так что нам надо говорить быстро.

— Курц, черт бы тебя побрал, я заплачу. У меня есть пара миллионов. Я хорошо заплачу, Курц!

Курц покачал головой:

— Пока что меня это не интересует. Мне просто любопытно, кто тебя нанял.

— Этот долбаный гомик адвокат. Майлз! Меня нанял Майлз!

Курц кивнул:

— Но кто стоит за Майлзом? Кто дал санкцию?

Малькольм снова яростно затряс головой:

— Не знаю, Курц. Клянусь Христом богом, не знаю. Господи, как же мне холодно! Вытащи меня из воды! Деньги! Я дам тебе наличные, Курц!

— И сколько тебе заплатили за то, чтобы меня прикончить?

— Сорок кусков! — провопил Малькольм. — Проклятие, как же мне холодно! Вытащи меня, Курц. Клянусь Христом богом... деньги твои. Все что у меня есть.

Курц подался назад, удерживая невыносимую тяжесть человека и стремительно несущейся воды. Бечевка запела, натягиваясь. Малькольм то и дело оглядывался на бело-голубую пропасть у своих ног. Внизу по течению, невозможно далеко, мелькали огоньки фар проезжавших по мосту Радуги машин.

— «Йаба», — крикнул Курц. — Почему вы занялись «йабой»?

— Ее присылали Триады! — проорал в ответ Малькольм. — Мы ее продавали здесь. Я получал десять процентов. Боже-всемогущий-господи-Иисусе, Курц!

— А девяносто процентов семье Фарино через адвоката?! — прокричал Курц, перекрывая рев воды.

— Да. Пожалуйста, мальчик мой... Господи Иисусе! Пожалуйста, я уже не чувствую ног. Здесь так холодно, мать твою... Я отдам тебе все деньги...

— А вы поставляли Триадам оружие, захваченное во время нападения на арсенал? — продолжал Курц.

— Что? А? Пожалуйста...