Негодяи и ангелы

— А у Ельцина с Клинтоном тут что — встреча на высшем уровне?

— Нет. Они друг в друга не верят. «Самозванец», — говорят, и все тут. Врач и Арик расхохотались.

Мимо прошел человек, считающий, что он Леонардо ди Каприо. Прошел не один, а с собеседником, кричавшим, что люди размножаются, как тараканы, и их надо давить.

«Каприо» благосклонно кивал и бормотал что-то насчет «Оскара», утонувшего «Титаника» и оставшихся там ценностей. Свой путь в психушку этот товарищ начал с того, что затеял экспедицию по подъему корабельных сейфов «Титаника». Но тут показали кино с Леонардо ди Каприо в главной роли, потом последовал «Оскар», и крыша у белокаменского жителя — кстати, совсем не похожего на американского актера — поехала окончательно. Навстречу «Каприо» и «давителю» попался «покойник», и жертва «Титаника» грустно произнесла.

— Как я его понимаю! Тут «Каприо» споткнулся о тихого идиота, сидящего на полу, и выдал длинную фразу на исконно русском языке — из тех, что не принято печатать в приличных книжках.

— Вай! — завопил вдруг некто третий крайне немузыкально и с явственным русским акцентом. — Вай ши хэд ту го, ай дан но — ши вудын сэй! Арик с удивлением узнал в этом вопле припев самой знаменитой песни «Yesterday».

В переводе это означало что-то вроде: «Я не знаю, почему она должна была уйти — она не сказала», и Арик грешным делом подумал, что бедный больной огорчен внезапным и необъяснимым уходом подруги — но врач успокоил его.

— Не бойся. У него расчетверение личности. Он думает, что он — «Битлз».

— Да, забыл спросить, — пробормотал Арик, — они тут не опасные?

— Нет, — ответил врач. — Все опасные у нас в буйном отделении. Есть, конечно, элемент непредсказуемости, но самое большое ЧП, какое было на моей памяти — это когда Кинг-Конг покусал медсестру.

— Кинг-Конг?!

— Да, был тут у нас такой парнишка. Он в три годика заболел гриппом, да так и не выздоровел. Вымахал под два метра, руки до колен, морда обезьянья, разум как у трехлетнего. Короче, неандерталец. А наши шутники еще научили его бить себя кулаками в грудь и орать благим матом, так что получился натуральный Кинг-Конг.

Ну так вот, он однажды покусал медсестру. До крови, но не до смерти. Его, конечно, сразу в буйное перевели, а у нас с тех пор ничего такого не было. Так что спи спокойно, дорогой товарищ. От этого пожелания у Арика побежали мурашки по спине, но он вовремя вспомнил, что все психиатры, которые подолгу работают в сумасшедшем доме, сами становятся немного наполеонами, и отнесся к этому философски.

Как и ко всему остальному.

65

Генерал Игрунов поступил опрометчиво, сначала пригрозив сыну пистолетом, а потом оставив его в ящике шкафа и даже не разрядив.

Генерал никак не думал, что сын способен всерьез поднять на него руку.

Отмахиваться, когда тебя бьют по морде — это одно, а причинить реальный вред родному отцу — совсем другое. Но сын после скандала ушел из дома, пропадал где-то до глубокой ночи и вернулся в дым пьяный. Генерал не выдержал и завел скандал по новой. На этот раз он попытался излупить Макса ремнем, потому что именно ремень попался ему под руку. Макс бегал от него по квартире почти на автопилоте, поминутно валил мебель, расколотил посуду в серванте и каким-то образом добрался до того ящика, где лежал пистолет.

Дурацкая привычка генерала хранить наградное оружие дома в полностью снаряженном состоянии могла привести к беде и раньше. Макс давно подумывал украсть этот пистолет и то ли просто побаловаться им вместе с друзьями, то ли даже провернуть серьезное дело — какое-нибудь ограбление с большой добычей. Однако он понимал, что если взять пистолет просто так, то сразу же будет ясно, как это сделать. Макс даже обсуждал эту идею с Пашкой Качуркиным, и тот посоветовал инсценировать ограбление собственной квартиры. Однако из-за истории с гибелью Лешки Черкизова Максу пришлось отложить эту затею. И вот теперь он раньше отца добрался до ящика с пистолетом и достал оружие оттуда.

— А ну брось! — заорал генерал и с изумлением увидел, что сын, не задумываясь, жмет на курок. Выстрелов не последовало. Макс забыл, что пистолет на предохранителе. Отец бросился к нему, чтобы отнять оружие, но не успел. Макс сообразил, в чем дело, щелкнул предохранителем и снова нажал на курок. Выстрел в упор разнес генералу Игрунову голову. Мать, которая была в это время дома и пыталась разнять отца с сыном, пронзительно закричала, и Макс, не зная, как заставить ее замолчать, всадил пулю и в нее, после чего, споткнувшись о лежащие тела, растянулся на полу в прихожей. Впрочем, он сразу же вскочил. Его кидало из стороны в сторону, но он все же добрался до входной двери и вывалился на лестницу. Макс не знал, куда идти. Впрочем, еще в подъезде он решил, что надо посоветоваться с Пашкой. Пашка — голова, Пашка поможет. А еще подумал Макс, что ему все равно за это ничего не будет. У него отец генерал — он защитит… И только тут до него дошло, что именно своего отца-генерала он только что застрелил в квартире, и никакой защиты у него больше нет.

66