Негодяйка

– «Ничто» означает «все», – сказал Джерико. – Поэтому мы спокойно можем действовать так, словно наши поступки имеют значение.

– Я нахожу это… странно утешительным.

– Помнить факты – одно дело, – не слишком сурово сказал Джерико. – А знать их смысл – совсем другое.

– Знать – не значит понимать, – задумчиво сказал Аджай. – Да. И, кстати, существует тайная школа тибетской философии, которая считает, что истинное сознание вовсе не заключено в мозгу. Эти философы полагают, что сознание помещается совсем в другом месте – в животе.

Замыкавший цепочку Ник подошел ближе и услышал последние слова.

– Несомненно, – сказал он. – Некоторые мои лучшие мысли приходят из живота.

– Ты хочешь сказать, ты «чуешь нутром»? – спросил Аджай.

– Верно, чувак, так и есть.

– Это другой тип знания, – сказал Джерико.

– Угаданто! Так бывает, когда я очень голоден, но не знаю, с чего начать. Хочу я бургер, или крылышко, или, может быть, гавайскую пиццу с ананасом и канадским беконом, такую офигительную? И когда я никак не могу сделать выбор, его делает мой живот, который как будто точно знает, чего я хочу.

– Жуть, – сказал Джерико.

– Но вряд ли удивительно, – возразил Аджай.

– Кстати. Откуда канадцы берут свой бекон? Почему наш бекон всегда – комковатые прямоугольнички, а их – кольцами? У них круглые свиньи или что? Может, объяснишь, Аджай?

– Поищу для тебя, – пообещал Аджай.

– Это будет здорово, спасибо, – сказал Ник. – Но какая, однако, загадка, верно?

– Одна из самых больших загадок, – согласился Джерико.

Ник скрутил сальто в сторону от них, к тылу.

– Чуваки, здесь так жутко. Ни птиц, ни насекомых, ни звериных какашек. Словно в большом странном парке развлечений.

Джерико и Аджай переглянулись. Аджаю показалось, что Джерико вот-вот рассмеется.

– Меня он беспокоит, честно, – сказал Аджай.

– Почему?

Аджай понизил голос:

– Возможно ли, что побочным следствием всего этого станет его поглупение?

Джерико оглянулся на Ника:

– Я смотрю на это иначе.

– Как это?

– Возможно, его мозг обладает своего рода сверхмощью.

– Необычная концепция. Какого именно рода?

– Позволяет ему наслаждаться текущим моментом, – сказал Джерико, снова оглянувшись на Ника, который тренировался: подпрыгивал и выписывал разнообразные круги в воздухе. – Не дает ему слишком много думать. Помогает немедленно реагировать без вмешательства головы.

– И, учитывая его особые способности, – задумчиво добавил Аджай, – которые зависят почти исключительно от инстинкта, как бы странно он его ни определял, это, пожалуй…

– Чрезвычайно практично.

Уилл оглянулся. Над травой виднелись только их с Джерико головы, а ширина тропы едва позволяла идти, не задевая стебли по ее сторонам. Казалось крайне маловероятным, чтобы их здесь заметили.

Что было хорошо, ведь, посмотрев вперед, на реку и за нее, Уилл увидел, что пыль, поднятая армией, стала гораздо различимее, теперь он различал ее невооруженным глазом. И четко видел колонну, уходящую в обоих направлениях: она растянулась как будто бы на мили, и конца ей не было.

Уилл прикинул, что они идут уже около часа, когда впервые стала видна береговая линия озера. И, в точности как и говорил Аджай, первой показалась большая роща эвкалиптов. Они походили бы на деревья, которые Уилл видел в Южной Калифорнии, если бы не были вдвое выше и толще и расцвечены всеми цветами радуги и не только.

Стали лучше видны и животные на речном берегу справа от них, по большей части собранные в стада сообразно виду. Вокруг скакали небольшие группы полосатых кенгуру, которых Аджай заметил еще раньше. По отмелям бродили стада крупных, похожих на коров существ с длинными перекрученными рогами.

Уилл увидел, как мимо пронеслось большое стадо ярко-красных газелей с длинными гибкими мордами, как у муравьедов. По краю этого пространства бродили в поисках добычи стаи злобных геенообразных тварей на восьми паучьих лапах. В грязи у берега валялись ящерицы размером с шезлонг. Под поверхностью воды плыл косяк огромных существ, но Уилл не мог отчетливо рассмотреть их. От места этого «сбора» доносились разнообразные крики, вопли, призывы: словно настраивался гигантский оркестр.

– Львов не видно? – спросил Ник.

Он вдруг появился рядом с Уиллом и теперь подпрыгивал, пытаясь выглянуть из высокой травы.

– Пока никаких кошек, – сказал Уилл. – И не высовывайся.

– И никаких птиц, – добавил Джерико, присоединяясь к ним и тоже выглядывая из травы.

– С самого прихода сюда мы не видели ни одной птицы, – сказала Элиза.

– Может, эти чуваки, Творцы, птицами еще не занялись, – сказал Ник.

– С точки зрения теории вероятности это крайне маловероятно, – сказал Аджай. – На Земле птицы – самые распространенные и быстро адаптирующиеся виды позвоночных четвероногих, известно свыше десяти тысяч их разновидностей.

– И?.. – спросила Элиза.

– Должно быть, это осознанный выбор, – сказал Аджай. – По какой-то причине они не хотят или не могут создавать мир с летающими представителями царства животных.

– Надо держаться подальше от этого места, – сказал Уилл, показывая на дельту. – Если кого-нибудь вспугнем, это могут заметить.