Негоциант

Теперь, что касательно тех самых белоснежных куполов, что красуются на многих промоплакатах, символизируя крылатую пехоту. С неба в бой, как говорится. Купол — это шелк, десятки метров с трудом управляемого шелка, который еще и уложить надо. Купола укладывают, причем в тех погодных условиях, в которых будет происходить прыжок. Изменение температуры грозит слипанием шелка, и еще не факт, что успеешь дернуть кольцо запаски. Первый мой прыжок, как сейчас помню, должен был происходить в минус сорок, в той части России, что славится своим резко-континентальным климатом. Боевая укладка шла почти сутки, когда мы, зеленые курсанты, раз за разом распускали купола по команде майора ВДС из-за пары кретинов, неспособных уяснить практику. Собирали в холодном ангаре и выходили из него трижды, на завтрак, обед и ужин. Ни по нужде, ни чтобы отравиться никотином, ни по каким другим причинам от парашюта было не отойти, а ввиду того, что пятипалых перчаток на всех как всегда не хватило, пальцы отморозил вчистую. Даже сейчас, надев на руки теплые меховые перчатки и подняв капюшон дубленки, чувствую, как руки начинают болеть. Паршивое это ощущение, никому не пожелаешь. Алкоголь помогает отвлечься, притупить ноющую, дрянную боль в конечностях, но это временно.

Теперь прыжки, таинство из таинств, в котором вообще ничего хорошего нет. Рота поднимается ни свет ни заря, зачастую в пять, а то и в четыре утра. Почему так? Самолеты пришли, планы прыжков подписаны, так что вперед, парень, ты же десантник. И вот ты, в толпе таких же зачуханных и сонных, скрипя валенками по снегу, топаешь в столовую, проклиная все на этом свете. От своей невнятной учебы до юношеской влюбленности в голубые береты. Дальше — больше.

Погрузившись в подогнанные «Уралы», едешь на базы отстоя, именно так называются те места, где кучка задубевших от пронзительного северного ветра ждет этого «радостного» события. Подвесная система Д5, конечно, удобна, но только когда висишь на ней и офигиваешь от собственной смелости. Борт ушел, обдав тебя потоком колючего ветра, а под ногами земля, черные точки людей и жесткий пласт снега в два пальца толщиной. Приземляться следует только с сомкнутыми ногами, если не так, поломаешь.

Мало вам? Хотите еще романтики? Будет время, обязательно постараюсь рассказать хотя бы вкратце, что представляет собой служба еще одной армейской легенды. Черная смерть, иначе морская пехота. Те еще сорвиголовы.

— Зима нынче лютая. — Грецки от души приложился к порядком опустевшему сосуду и передал его в руки Зимина. — Давно такой не было. Третьего дня в охранении двое пехотинцев замерзли, да так, что с концами. Кинулся разводящий искать, а они в сугробе, в обнимку с какой-то косорыловкой. Что тут было! Скандал, крики. Командир подразделения чуть было поста не лишился. Комиссия из столицы приезжала. Как же так, элита королевских войск, а на посту пьянство и непотребность разная. В общем, еле замяли.

— А лето у вас какое? — икая, поинтересовался Славик.

— Лето?! — Барон мечтательно закрыл глаза. — Лето, господа негоцианты, это чудо из чудес. Земля у нас плодородная, на зависть соседям, потому проклятые степняки только и делают, что у границ ошиваются да слабину застав ищут. Вот воткни палку, палка прорастет. Плюнь семечко яблочное, на следующий год уже пробивается, а еще через год цвести вздумает.

За окном тянулись бесконечные белые барханы, уходящие за горизонт и норовящие ослепить своим мерцанием и переливами. Повозка, размеренно качаясь на кочках, неслась все дальше и дальше, увозя нас от того памятного частокола, и под влиянием алкоголя я даже умудрился немного подремать, пристроившись на лавке.

Свист и улюлюканье сдернули с меня сладкую негу дремы, заставив подпрыгнуть и пребольно удариться макушкой о потолок кабины. Бескрайние снежные просторы сменились вековым лесом с исполинскими деревьями, гордым строем стоящими по краям торгового тракта. Завывание ветра перемежалось с лошадиным ржанием и бранью. Послышались хлопки, и тут же несколько арбалетных болтов, пробив дверцу, вышли навылет с другой стороны ветхой конструкции, чудом не задев никого из пассажиров.

Хмель слетел мгновенно, сменившись растерянностью и волнением, и вовремя подоспевший адреналин ударил в мозг, заставив заработать его на полную катушку. Справа по ходу движения в снег рухнула фигура в черной ливрее, оставляя за собой россыпь алых брызг.

— Разбойники. — Немного покопавшись, барон вытащил из-под сиденья здоровенный топор и не спеша начал его расчехлять. — Вы уж простите, господа негоцианты, но придется малость повоевать.

— Беспредел, — констатировал Славик, подтягивая сумку к подбородку. — Куда смотрит патруль?

— Патрулей на всех не напасешься, — отмахнулся Грецки. — Вы, господа негоцианты, военную подготовку имеете?

— Имеем. — Я растерянно развел руками, глядя на хищный оскал лезвия. — Но не в данном разрезе.