Неидеальные. Откровения о любви (СИ)

— Умею и с удовольствием угощу, но, Дмитрий Александрович, мне деток нужно увидеть. И им со мной познакомиться. Если они примут, сразу пойдут ко мне, то сработаемся. Ребятня своих людей чувствует, а не своих, неплохих, а именно неподходящих, — поправила себя, — не принимает.

— А часто вас не принимали? — уточнил на всякий случай.

— Один раз за двадцать пять лет, да, было, — честно ответила. — Девчушка не захотела знакомиться. Я тогда сразу сказала, что родителям нужно еще варианты рассмотреть.

— Надежда Рудольфовна, давайте в воскресенье утром вы к нам подъедет и все на всех посмотрят. И еще нужно обсудить важный пункт: вы сможете иногда оставаться на ночь? Нам с женой нужно будет свободное время. Сами понимаете.

Да, мы не расписаны официально, но никем иным Алену не считал. Только жена. И как можно раньше. Чтобы все знали, что эта женщина моя! Чтобы она поняла, что никогда больше не унижу ролью любовницы или сожительницы. Ни одного лишнего дня!

— Обычно два раза в неделю остаюсь, но не чаще. Поэтому не соглашаюсь на полный переезд в дом ребенка. У меня муж, дети, внуки.

На том и порешили. Нелли Владимировна поделилась как-то, что ее мечтой давно остается высшее образование. Сказала, что бросила университет, как Алена родилась, не до диплома было, а потом не сложилось. Я предложил восполнить пробел. Ну а что?! Тысячи людей получали высшее образование, будучи далеко не вчерашними школьниками! Жить никогда не поздно! Вторые шансы никто не отменял, я это на себе прочувствовал! Меня Алена простила!

Поэтому вопрос няни был как-никогда актуален. Нелли Владимировна, несмотря на возраст, привлекательна и моложава — не удивлюсь, если еще и замуж выйдет. Она все чаще на выходных стала уезжать в свою квартиру: говорила, что ремонт контролирует, но мы-то понимали, что не хотела мешать. В ее понимании семья — это папа, мама, дети. В каком-то смысле это правильно: мы учились сосуществовать вместе: и ночью вставать, и попу подтирать и прочие прелести родительства. Это, оказывается, тяжело. Совсем не то, что быть приходящим папой на часик. Но и награда выше! Даже если злился на капризы и детские бунты, через час уже думал, как бы жил без них, без таких сладких котят! К настоящей семье, к теплу и дому быстро привыкаешь. Тем более у нас была помощь: Надежду Рудольфовну мы взяли. Будущая теща практически не брыкалась!

— Дмитрий Александрович, — в дверь постучала секретарь. Она отвечала исключительно за сопровождение гостей и старших партнеров, — к вам Герман Львович.

Я кивнул и поднялся навстречу. Личные отношения у нас стабильно средней тяжести, но по бизнесу связаны крепко. Да и сработались хорошо. Года не мешали хватке Савицкого. Деньги делать он умел. И меня научил даже в большей степени, чем отец. Тот только на недостатки указывал и требовал наивысшего результата. Похвала для него — слабость. Только кнут, никаких пряников. Именно поэтому я пошел на юридический, а затем сразу в прокуратуру: надоело доказывать, что лучший. Правда, это в любом случае въелось на уровне спинных рефлексов: стремление быть первым. Так и живу.

— Как солнечная Армения? — поинтересовался из вежливости. Мы в Ереване планировали завод по переработке вторсырья построить. Много времени ушло на согласование с властями, но дело двинулось — Савицкий летал на финальное подписание документов, открывал строительство.

— Чурчхела на месте, — сухо ответил. На этом с любезностями покончили. — Все подписали, — положил на стол папку с документами. — На лапу они там брать те еще мастаки. Похлеще наших.

— Дата начала через два месяца? — проговорил, изучая документы. — Опять тянут кота за яйца?

— Это официально, — Герман Львович подошел к бару и налил воды с лимоном. — Наши уже начали достроительную подготовку.

— Ясно, — отложил папку, — через месяц все равно полечу в Ереван: проконтролирую, чтобы ни вправо, ни влево.

— Как жизнь молодая? — внезапно спросил Савицкий. — С Аленой как? С детьми?

— Хорошо. По всем пунктам, — я не особо любил откровенничать о личной жизни, тем более, когда не уверен, что это не используют против меня.

Он кивнул, глядя куда-то под ноги. Я точно знал, что Савицкий угомонился и новую жену не искал. Наследниками больше не грезил. Может, временно, а может, что-то понял.

— Я могу увидеть внуков?

— Внуков? — моему изумлению не было предела. Герман Львович вслух признал, что он, оказывается, дважды дедушка. Поразительно. — Неужели появился интерес к Катюше?

— Понимаю твою иронию, — с горьким смешком добавил и совсем не обиделся на замечание. — Я ж старый, Дим. Сердце херачит, давление долбит, без таблеток не заснуть и не проснуться. У меня хер без виагры не стоит давно, а я все по бабам таскался, сына заделать пытался, — вздохнул тяжело. — Помнишь, ты просил подумать, зачем мне внук, дочь? Про внучку напомнил… Прав ты, для галочки хотел. Хвастаться перед мужиками в кабаках и борделях, что и у меня дом — полная чаша. Что глава семьи. Есть кому капиталы оставить.

— Сейчас что-то изменилось? — спокойно уточнил.