Неидеальные. Откровения о любви (СИ)

— Может, мне тоже взять микрофон? — услышала позади и резко обернулась. Ира. — Может, рассказать о личной жизни господина Дмитрия Александровича? — и принялась рассуждать: — Как изменял, ребенка любовнице сделал, бросил жену. Ну и о тебе, конечно, — осмотрела меня с мучительной злостью. — Вырядилась. Тебе больше другие наряды подходят, твои стриптизерские, — издевательски улыбнулась.

Странно, но меня совсем не задел выпад. Видно же, что Ира и сама не верила в то, что говорила. Убеждала себя, культивировала и топила в недостойности мой образ. Не знаю, для чего ей это. Неужели легче воспринимать действительность, наделяя меня недостатками и пороками? Ира определила меня врагом и виновницей всех бед. Я априори должна быть плохой, недостойной, шлюхой и блядью. Могла ли я ее винить? По-человечески нет. Но я ведь не святая, я всего лишь женщина и по-женски мне ее совсем не жалко.

— Может, и тебе такой стать? — предложила я. — Личная жизнь появится и перестанешь лезть ко мне.

— Ты же влезла в мою! — прошипела зло.

— Все, что происходит с тобой сейчас — твой выбор. Ты его сделала еще тогда, когда отцу потакать начала. Это не моя вина.

— Да я…

Ира не успела ничего сказать, рядом оказался Савицкий. Он хмурился, осматривая нас, заведенных и напряженных.

— Что здесь происходит? — спросил, но к нему тут же подошли. — О, Игорь Юрьевич, приветствую, — расплылся в улыбке. — Позволь представить тебе мою дочь, — неожиданно взял в оборот меня. — Алена, познакомься, Соломонов Игорь Юрьевич, крупный промышленник и наш инвестор.

— А у тебя дочь разве не Ирина была.

— Это другая, — обнял меня за плечи, — моя младшая, Алена.

Я была слишком обескуражена и не хотела спровоцировать скандал, поэтому протянула руку инвестору, дежурно улыбнувшись. Затем обернулась: увидела только спину Иры. Она ушла.

— Ты держишься прекрасно, — похвалил Савицкий. — Идеально вписалась в наш мир!

Я нашла взглядом Диму: он говорил с кем-то из гостей, но, увидев меня, коротко попрощался и двинулся навстречу.

— Я не хочу, чтобы кто-то знал о нашем родстве, — объявила Герману Савицкому. — И Ира, уверена, тоже не хочет. Все и так выглядит не очень, а вместе с этим… — покачала головой. — Я не хочу, понимаете? Сделайте одолжение. Первое и единственное: не лезть ко мне и моим детям! Оставьте нас. Поздно. Вы явились слишком поздно! Забудьте обо мне, — и поспешила к Небесному.

— Давай сбежим! — предложили одновременно. Я улыбнулась. Дима тихо рассмеялся и бросил взгляд в зал: — Все нормально? — внимательно в мое лицо всмотрелся.

— Терпимо, — сжала его руку, и мы вместе направились к выходу, ловко лавируя среди оживленных групп. Официальная часть закончилась, все расслабились.

— Господин Небесный, — нас остановил мужчина с заметным европейским акцентом, — отличная речь. Мистер Разье просил выразить благодарность за сотрудничество и еще раз заверить, что сожалеет о своем отсутствии.

— Я очень рад. Надеюсь на нашу скорую личную встречу, — вежливо улыбнулся Дима. — Приятного вечера. Мы с невестой уже уходим.

— Не смею задерживать, — улыбнулся мужчина, чье имя напрочь стерлось в череде фамилий и лиц. — Мадам, — и почтительно склонился голову, прощаясь со мной. Галантный француз! По крайней мере акцент схож с французским.

— Куда поедем? — спросил Дима, когда водитель распахнул перед нами заднюю дверь солидного представительского мерседеса. Небесный любил машины поагрессивней и пободрее, но сегодня он исключительно респектабельный и надежный господин Дмитрий Александрович. И никаких пацанячих понтов.

— Давай в центре погуляем? — предложила я. — Ты когда последний раз на Красной площади был?

Небесный задумался, нахмурился и пожал плечами — даже вспомнить не мог!

— Пошли? — потянула в сторону метро.

— Куда?! — Дима не понимал.

— Поехали, тут всего три станции до Александровского сада!

Было уже около одиннадцати, поэтому пассажиров в вагоне было немного, мы стояли вполне свободно, а не уткнувшись носом в чужую спину. Мне было так легко и спокойно: никто не следил, не оценивал, не ждал промаха. Рядом был Дима и смотрел так, что летать хотелось! Я рассказывала истории про фееричные случаи, когда по молодости каталась в метро в разное время суток и такие экземпляры попадались!

— В общем, дед достал газету, сало разложил, лучок зеленый и водочку. Прямо на сиденье! Разогнал пассажиров и пил с Пушкиным! Так и сказал!

— Клиника! — смеялся Небесный.

— О, наша станция! — схватила его за руку и потянула к выходу, пока двери не закрылись.

Красная площадь не была перекрыта, как это часто случалось в последние месяцы — через пять минут мы уже делали селфи на фоне ярких куполов собора Василия Блаженного.

— Лепота! — раскинул руки Дима, парадируя Ивана Васильевича из фильма. Еще один олдскульный парень! И почему меня к ровесникам никогда не тянуло?!

— Тебе сколько лет, дядя? — рассмеялась я. — Пионерию застал?

— Нет, — ответил интимно и притянул к себе, поцеловал, не стесняясь людей, в основном туристов из Китая. Русской речи практически не слышно. — Ален, ты ведь знаешь, как люблю тебя?