Неизбежно. 12 технологических трендов, которые определяют наше будущее

Как это ни парадоксально, в век моментальных глобальных связей моя уверенность в чем-либо сократилась. Вместо того чтобы получать факты сверху, я вынужден сам собирать собственную уверенность из ускользающего потока в интернете. Правда с большой буквы П становится правдами во множественном числе. Мне надо сортировать правду не только о том, что меня волнует, но и обо всем, к чему я прикасаюсь, включая области, о которых у меня не может быть никаких непосредственных знаний. Это означает, что мне в целом приходится постоянно подвергать сомнению мои предположительные знания. Это состояние может показаться идеальным для развития науки, но оно одновременно означает, что я могу изменить свои убеждения по неверным причинам.

Подключившись к сети сетей, я чувствую, что и сам стал сетью и пытаюсь собрать надежность из ненадежных элементов. И в попытках получить правду из полуправд, неправд и правд, рассеянных в потоке, я ощущаю, что мой ум привлекают текучие способы мышления (сценарии, временные убеждения, интуитивные озарения) и такие же медиаэлементы вроде попурри, потока твитов и результатов поиска. И когда я протекаю сквозь эту скользкую сетку идей, мое состояние часто похоже на сон наяву.

Мы до сих пор точно не знаем, для чего существуют сны – ясно только, что они удовлетворяют некую фундаментальную потребность сознания. Наблюдатель, который посмотрит, как я путешествую по сети, прыгая от одной предложенной ссылки к другой, увидит сон наяву. Недавно в интернете я поймал себя на том, что присоединился к толпе людей, которые смотрят, как босоногий человек ест землю. Потом я увидел поющего мальчика, у которого стало плавиться лицо, вслед за этим Санта-Клаус сжег рождественскую елку, после чего я плавно влетел в глинобитный дом на краю света. Затем кельтские узлы развязались сами по себе, и какой-то мужчина рассказал мне формулу, позволяющую делать прозрачное стекло, ну а потом я посмотрел, как сам, будучи старшеклассником, еду на велосипеде. И это только первые несколько минут, которые я провел в интернете однажды утром. Трансоподобное состояние, в которое мы впадаем, следуя по ссылкам без конкретного направления, можно воспринимать как ужасную трату времени, или же, как и сны, она может оказаться продуктивной. Возможно, бродя по сети, мы подключаемся к коллективному бессознательному. Может быть, грезы в лабиринте гиперссылок – это способ посмотреть один сон на всех, независимо от того, какие именно ссылки мы кликаем.

Эта мечта наяву, которую мы называем интернетом, также размывает разницу между серьезными и игривыми мыслями. Проще говоря, находясь в интернете, я больше не могу сказать, когда я работаю и когда развлекаюсь. В глазах некоторых людей разрушение границы между этими двумя сферами демонстрирует все, что не так с интернетом – он представляет собой дорогостоящий способ потратить время впустую. Интернет порождает пустяки и превращает поверхностные увлечения в карьеры. Как известно, Джефф Хаммербахер, бывший программист Facebook, жаловался: «Лучшие умы моего поколения думают, как заставить людей щелкать мышью на рекламные объявления»{278}. Некоторые считают подобную мечту наяву затягивающим расточительством. Я же, напротив, думаю, что потратить время впустую – необходимое предварительное условие для творчества. И еще важнее, что это объединение развлечений и работы, серьезных размышлений и легкомыслия, как мне кажется, один из лучших результатов этого нового изобретения. Ведь в высокоразвитом продвинутом обществе работы больше не будет, не правда ли?