Неизбежность бури

Расклад выходил такой. Ближайшая община, о которой он знал, была полицейской. Группы их сталкеров на своём транспорте в сопровождении охраны частенько приезжали за водой. Григорий слышал, что они базируются в бывшем здании Ленинского отдела полиции. Значит, остаётся только добраться туда. Проще подумать, чем сделать. Но надо дойти и рассказать, что тут произошло. Это на улице Орлова, к которой ведут несколько основных дорог – не считая частный сектор, куда лучше и вовсе не соваться. Узкие заросшие улочки, заваленные трупами ржавеющих автомобилей. Жавшиеся друг к другу сгоревшие и полуразвалившиеся дома давно стали прибежищем для мутантов. Не зря ходоки прозвали частный сектор зоопарком. Строить маршрут через него – чистое самоубийство.

«Наверное, так: через Поливенское шоссе выйти на улицу Юности. Оттуда можно будет повернуть в двух направлениях. Вправо на проспект Нариманова либо налево к улице Розы Люксембург. Обе дороги ведут к общине и потому подойдут. Дальше – как получится. Разберусь по ходу», – в растерянности соображал Дед, терзаясь сомнениями. А вдруг всё закончилось, и в бункере много выживших, а он сейчас сорвётся в неизвестность? Но если вся охрана с лучшим оружием осталась на первом ярусе, что могут противопоставить подобной угрозе закрывшиеся в комнатах люди? Он должен привести помощь, должен их спасти.

Створка двери трансформаторной слегка покачнулась. Старик напрягся и затаил дыхание, направив туда стволы. Прошли минуты, линзы противогаза запотели от частого дыхания, на висках запульсировали вены.

«Всё, ждать больше нельзя. Если начнётся стрельба, то неизвестно, какие ещё твари захотят посетить вечеринку. Вряд ли кто-то выжил. А если и так, то нужно идти за подмогой. Пора уходить».

Дед живо поднялся, продолжая целиться в трансформаторную, и прошёл к выходу, отчего стеклянное крошево под ногами снова захрустело. Неуклюже выпрыгнул из автобуса, закинув ружьё за спину, короткими перебежками покинул территорию предприятия и двинулся в направлении города по трассе – бывшему Поливенскому шоссе.

Узкая дорога, покрытая мёрзлой коркой грязи, бесследно исчезала в тёмно-сером тумане. По обочинам множеством размытых теней торчали кривые облезлые деревья, наполовину заросшие жутким серо-коричневым бурьяном. Слева от дороги такими же ржавыми и размытыми исполинами с обвисшими щупальцами проводов возвышались опоры ЛЭП. Старик шёл быстрым шагом, похрустывая теперь ледяной коркой и заиндевелыми сморщенными листьями. Видимость – на двадцать-тридцать метров вокруг. Казалось, будто он движется в таком маленьком кошмарном мирке, созданном специально для него. Словно в прозрачном стеклянном шаре, любимом сувенире с новогодними сюжетами. Одно хорошо: если он никого не видит, то и его никто не увидит. Хотя это не точно. Но Дед на это очень надеялся: ведь если ему выпадет случай встретиться сейчас с мутантом, отбиться будет непросто. Но в убежище верная смерть, а тут ещё неизвестно. Значит, надо двигаться дальше.

Стало темнеть, и видимость заметно ухудшилась. Заросли разошлись, уступая место перекрёстку дорог. Слева проступили очертания здания автомойки и кафе, огороженные забором из ржавой арматуры. Внутри кто-то хозяйничал. Из разбитых окон доносилось утробное рычание и треск костей, – или, может быть, мебели?.. Что бы это ни было, проходить рядом с этим местом нельзя. Засевшее здесь существо должно быть очень сильным, настолько сильным, чтобы не страшиться издавать такие громкие звуки. Обычно твари стараются скрыть своё присутствие и охотиться в стае или из засады. Значит, надо возвратиться.

Из других вариантов оставалась прореха в зарослях, которую Дед заметил по пути сюда. Не слишком большая, но достаточная для прохода. Раньше там была дорожка, ведущая к АЗС. По ней можно было бы срезать путь к улице Розы Люксембург и обойти эту злополучную автомойку. Хотя ветра не было, но всё же не хотелось рисковать и долго оставаться на месте. Также стоило постараться не выдать своего присутствия запахом давно немытого тела и пропитанной потом одежды.

Синцов развернулся и пошёл обратно, не забывая оглядываться. Через несколько десятков метров справа показалась та самая прореха. В последний раз бросив за спину взгляд, старик шагнул на тропу. Стволы высоких деревьев сплошной стеной стояли вдоль дороги, врастая друг в друга. Между ними сплетался кривыми ветвями уродливый молодой подлесок из тонких берёз, тополей и осин, образуя непроходимые участки. С трудом продираясь через высокую спутанную траву, которая цеплялась за ноги, старик двигался прямо по тропе, стараясь не шуметь и не забывая озираться по сторонам. Вскоре заросли расступились, и перед Григорием предстала неширокая площадка с навесом и несколькими рядами заправочных автоматов. Дальше к навесу примыкало здание заправочной станции.