Читаем Неизданный Федор Сологуб полностью

В первой дикости свободнойНа охоту человекШел в пустыне первородной,И боялся шумных рек.Проносились дни и годы,И придумал он топор,И в реках нашел он броды,И проходы между гор.А потом везде дорогиПонемногу проложил,Неуклюжие пирогиСкоро на реку спустил,И в моря на них пускался,В океан посмел он плыть,Только каждый путь свивалсяВ очень узенькую нить.Шел в звериные берлогиИ вблизи, и вдалеке.По дорогам носят ноги,Носят руки по реке.А потом сумел он лошадьУкротить и приручить,
А теперь машина можетДалеко его носить.Победил он всю природу,Силы все он оковал,Но один пустяк, свободу,Он навеки потерял.10 сентября 1881

19

Парный воздух, гам и мгла.В шайки звонко брызжут краны.Всюду голые тела,И огни сквозь пар багряны.Что же мне от наготы!Коль пришел, так надо мыться.Руки делом заняты,А глазам чем насладиться?Вот сюда бы голых баб,Чтобы все их обнимали,И старик бы не был слабИ забыл бы все печали,Чтоб нагая и нагойТелом к телу прижимались,Под веселою игрой
Чтоб скамейки сотрясались.Но все очень тускло тут,Все полно всегдашней скуки,И безрадостные трутПо телам мочалкой руки.1 февраля 1882

20

В чаще леса леший бродит,Принимает страшный вид,То в трущобы он заводит,То в кустарниках кружит.В омутах русалки плещут,Ночью пляшут над водой,И глаза их жутко блещутНад опасной глубиной.Домовой таится в банеИли в доме на печи.Он дохнёт, — и, весь в тумане,Задрожит огонь свечи.В поле, жаркою пороюПодымаясь от земли,Над протоптанной тропою
Пляшет вихорь, весь в пылиНашу скорбную природуОсветила раз однаДева светлая, — свободуОбещала нам она.Стали мы смелей, и видим:Скрылась нечисть, кто куда.В поле, в лес, на речку выйдем, —Воздух чист, чиста вода.Но пропала наша фея,Иль, быть может, умерла,И вкруг нас, еще мрачнее,Злая нечисть залегла.12 июля 1882

21

Он был один. Горели свечи,Лежали книги на столе.С ним кто-то вел немые речи,Порой он видел на стеклеЗа глухо-спущенною шторойКак будто чей-то яркий взор,Неуловимо-беглый, скорый,Как в темном небе метеор.
Порой горячее дыханьеОн над собою ощущал,И непонятное желаньеВ больной душе переживал.Его мечты неслись нестройно,Отрывки мыслей были в нем,А голос тот звучал спокойноКаким-то гордым торжеством.19 сентября 1882

22

Поскорее добрести быДо ближайшего леска!Под ногами глины глыбы,Слой горячего песка.С неба солнце светит ярко,Так что все кружит в глазах.Груди душно, телу жарко,Как свинец в босых ногах.Вот добрел, и повалился.Мягкий мох, лесная тень.Словно камень отвалился, —Так в лесу отрадна тень.3 июля 1883

23

Перейти на страницу:

Все книги серии Научная библиотека

Классик без ретуши
Классик без ретуши

В книге впервые в таком объеме собраны критические отзывы о творчестве В.В. Набокова (1899–1977), объективно представляющие особенности эстетической рецепции творчества писателя на всем протяжении его жизненного пути: сначала в литературных кругах русского зарубежья, затем — в западном литературном мире.Именно этими отзывами (как положительными, так и ядовито-негативными) сопровождали первые публикации произведений Набокова его современники, критики и писатели. Среди них — такие яркие литературные фигуры, как Г. Адамович, Ю. Айхенвальд, П. Бицилли, В. Вейдле, М. Осоргин, Г. Струве, В. Ходасевич, П. Акройд, Дж. Апдайк, Э. Бёрджесс, С. Лем, Дж.К. Оутс, А. Роб-Грийе, Ж.-П. Сартр, Э. Уилсон и др.Уникальность собранного фактического материала (зачастую малодоступного даже для специалистов) превращает сборник статей и рецензий (а также эссе, пародий, фрагментов писем) в необходимейшее пособие для более глубокого постижения набоковского феномена, в своеобразную хрестоматию, представляющую историю мировой критики на протяжении полувека, показывающую литературные нравы, эстетические пристрастия и вкусы целой эпохи.

Владимир Владимирович Набоков , Николай Георгиевич Мельников , Олег Анатольевич Коростелёв

Критика
Феноменология текста: Игра и репрессия
Феноменология текста: Игра и репрессия

В книге делается попытка подвергнуть существенному переосмыслению растиражированные в литературоведении канонические представления о творчестве видных английских и американских писателей, таких, как О. Уайльд, В. Вулф, Т. С. Элиот, Т. Фишер, Э. Хемингуэй, Г. Миллер, Дж. Д. Сэлинджер, Дж. Чивер, Дж. Апдайк и др. Предложенное прочтение их текстов как уклоняющихся от однозначной интерпретации дает возможность читателю открыть незамеченные прежде исследовательской мыслью новые векторы литературной истории XX века. И здесь особое внимание уделяется проблемам борьбы с литературной формой как с видом репрессии, критической стратегии текста, воссоздания в тексте движения бестелесной энергии и взаимоотношения человека с окружающими его вещами.

Андрей Алексеевич Аствацатуров

Культурология / Образование и наука

Похожие книги

100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары