Читаем Неизданный Федор Сологуб полностью

Если б я был себе господином.Разделился бы на два лица,И предстал бы послушливым сыномПеред строгие очи отца.Все, что скрыто во мне, как стенами,В этот час я пред ним бы открыл,И, разгневан моими грехами,Пусть бы волю свою он творил.Но одно нам доступно: сознаньеИногда, и с трудом, раздвоить.На костры рокового пыланьяМы не можем по воле всходить.Если даже костер запылает,Боязливо бежим от огней.Тщетно воля порою дерзает, —Наша слабость всей силы сильней.12 (25) января 1926

255

Как нам Божий путь открыть?Мы идем по всем тропинкам,По песочкам и по глинкам,По холмам и по долинкам,И порой какая прыть!Посмотри: мелькают пятки,Икры стройные сильны.Все движения вольны.Мимо ржи, и мимо льны!Быстро мчатся без оглядки!На Кавказ, на Арзамас,И на город, что поближе,И на речку, что пониже,Все бегут вразброд. Гляди же,Сколько смеха и проказ!Эти все пути людские,Может быть, и хорошиДля земной, слепой души,Но, прозревший, поспеши
Отыскать пути прямые,Те пути, что в вечный градНас приводят, в край далекий,Где стоит чертог высокий,Где пирует Огнеокий,Претворяя в нектар яд.Если сам найти не можешьБожьих праведных путей.Отыщи среди людей,Пред которым волю сложишь.Для тебя он — лучший я,Вознесенный над тобоюНе лукавою судьбою,А твоею же душою,Твой верховный судия.12 (25) января 1926

256[76]

Земля, и небо голубое,
И хор миров — пустая тень.Земле оставивши земное,Она ушла в бессмертный день.Погасли в страстной КамалокеПоследние огни страстей.Иною глубиной глубоки,Лежат пространства перед Ней.Но не пугают эти далиТого, кто верный путь найдет.Разлуки нет, и нет печали,Любовь вовеки не умрет.И здешний мир принарядилсяВ обманы нежные земли,И над могилой клен склонился,И маргаритки расцвели.Дитя рабочего народаПридет цветочки воровать,«И пусть у гробового входаМладая будет жизнь играть».
13 (26) января 1926

257

Насилье царствует над миром,Насилье — благостное зло.Свободу ставишь ты кумиром,Но что, скажи, тебя спасло?Среди народных возмущений,Тебя лишивших всех охранИ выдавших на жертву мщений,Пришел насильник и тиран.Он захватил кормило власти,Твой жалкий ропот презрел он,И успокоилися страсти,И вот уют твой огражден.В своем бессилии сознайся,Не суесловь и не ропщи,Перед насильем преклоняйся,Свободы лживой не ищи.24 января (6 февраля) 1926

258

Перейти на страницу:

Все книги серии Научная библиотека

Классик без ретуши
Классик без ретуши

В книге впервые в таком объеме собраны критические отзывы о творчестве В.В. Набокова (1899–1977), объективно представляющие особенности эстетической рецепции творчества писателя на всем протяжении его жизненного пути: сначала в литературных кругах русского зарубежья, затем — в западном литературном мире.Именно этими отзывами (как положительными, так и ядовито-негативными) сопровождали первые публикации произведений Набокова его современники, критики и писатели. Среди них — такие яркие литературные фигуры, как Г. Адамович, Ю. Айхенвальд, П. Бицилли, В. Вейдле, М. Осоргин, Г. Струве, В. Ходасевич, П. Акройд, Дж. Апдайк, Э. Бёрджесс, С. Лем, Дж.К. Оутс, А. Роб-Грийе, Ж.-П. Сартр, Э. Уилсон и др.Уникальность собранного фактического материала (зачастую малодоступного даже для специалистов) превращает сборник статей и рецензий (а также эссе, пародий, фрагментов писем) в необходимейшее пособие для более глубокого постижения набоковского феномена, в своеобразную хрестоматию, представляющую историю мировой критики на протяжении полувека, показывающую литературные нравы, эстетические пристрастия и вкусы целой эпохи.

Владимир Владимирович Набоков , Николай Георгиевич Мельников , Олег Анатольевич Коростелёв

Критика
Феноменология текста: Игра и репрессия
Феноменология текста: Игра и репрессия

В книге делается попытка подвергнуть существенному переосмыслению растиражированные в литературоведении канонические представления о творчестве видных английских и американских писателей, таких, как О. Уайльд, В. Вулф, Т. С. Элиот, Т. Фишер, Э. Хемингуэй, Г. Миллер, Дж. Д. Сэлинджер, Дж. Чивер, Дж. Апдайк и др. Предложенное прочтение их текстов как уклоняющихся от однозначной интерпретации дает возможность читателю открыть незамеченные прежде исследовательской мыслью новые векторы литературной истории XX века. И здесь особое внимание уделяется проблемам борьбы с литературной формой как с видом репрессии, критической стратегии текста, воссоздания в тексте движения бестелесной энергии и взаимоотношения человека с окружающими его вещами.

Андрей Алексеевич Аствацатуров

Культурология / Образование и наука

Похожие книги

100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары