Читаем Неизведанные земли. Колумб полностью

В то же время, сознавая приближение смерти, он смирился. На полях заключительной страницы своего сборника пророчеств он написал, вероятно в последние месяцы своей жизни, длинное стихотворение, относящееся к самому себе. Он так и не закончил переписывать его набело[433]. Написанное в форме баллады и нравоучительное по содержанию, стихотворение напоминает популярный при дворе Фердинанда и Изабеллы жанр нравственной философии в стихах, на котором специализировались писатели из числа францисканцев[434]. Его квиетизм[435], стремление к достижению божественного спокойствия нарушается некоторыми излюбленными навязчивыми идеями Колумба – злобой его врагов, сведением счетов с «Кесарем»[436]. Каждый стих начинается с латинского термина; прочитанные последовательно, они составляют предложение: Memorare novissima tua et in aeternum non peccabis. В Средние века это изречение связывалось с образом святого Иеронима и понималось как призыв к покаянию: его можно перевести как «Во всех делах помни о конце твоем, и ты никогда не согрешишь». Для Колумба эта фраза в контексте несет иной, торжествующий и самодовольный смысл, который я попытался донести в переводе того, что фактически является эпитафией самого Колумба. Термины, первоначально написанные на латыни, пишутся с заглавной буквы. Они образуют то, что для автора было изречением, относящимся непосредственно к нему самому. Все стихотворение выражает настроение, с каким Колумб приближался к своему концу:

ПОМНИ, Человек, во времяИспытаний, кто б ты ни был,Будь тверд перед БогомБез отречения,Если ты захотел быть в свое времяВместе с Ним в бессмертии.Мы все увидим наш конец в смерти,Подумай, как подготовить все, что
Нужно для выполнения последнейЗадачи, когда придет времяПлыть по этому морю.НЕСЛЫХАННЫЕ ДЕЯНИЯСовершались святыми угодникамиСнова и снова,Теми, кто бежал от мира,Отвергнув мирские пути,И на служение Христу решился.Измученные страданиями, терпя боль,Они отвергли требования иПереживания плоти,Которые все суть суета.Так и ты в своем смирении
Теперь должен обуздать безумиеСвоих страстей.ТВОИ СОБСТВЕННЫЕ деянияТы должен все скорее обдумать,Когда твои заблуждения быстроПриведут тебя к последнему местуНазначения нечестивых людейИли в то радостное место,Достигаемое праведными людьми,Которые отдали Богу и КесарюСвои последние мысли,Должным образом взвешенные.И отныне ты должен поднимать
Возвышенные мысли к небесам,Бежать от тупой развращенностиГрубого мира,В мудрости ища убежища славы,Решаясь уничтожить порочные грехи,Которые могли бы поработить тебя.Следуй совету, который спасет тебя,И научись избегать других.ВЕЧНО заснут радостным сном,Кто принял добро без примеси,И всегда будут плакать те,Кто питает собой адский огонь.Потому что в своей жизни ониЗлонамеренно использовали
Мирские удовольствия и алчностьИ наслаждались ими.Навеки утрачено их наслаждениеБогатством, которое никогдаНе должно было им надоесть.БУДЬТЕ БЕЗГРЕШНЫ и созерцайтеМуки тех, кто умирает,Какое горе и страшный удел ожидаютГрешников в их жалком состоянии.Подумай хорошо, сколько в тебеЗаложено праведного,Наконец-то освобожденного отСтраданий, перенесенных в прошлом,Оно уйдет в вечный свет.
Перейти на страницу:

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
14-я танковая дивизия. 1940-1945
14-я танковая дивизия. 1940-1945

История 14-й танковой дивизии вермахта написана ее ветераном Рольфом Грамсом, бывшим командиром 64-го мотоциклетного батальона, входившего в состав дивизии.14-я танковая дивизия была сформирована в Дрездене 15 августа 1940 г. Боевое крещение получила во время похода в Югославию в апреле 1941 г. Затем она была переброшена в Польшу и участвовала во вторжении в Советский Союз. Дивизия с боями прошла от Буга до Дона, завершив кампанию 1941 г. на рубежах знаменитого Миус-фронта. В 1942 г. 14-я танковая дивизия приняла активное участие в летнем наступлении вермахта на южном участке Восточного фронта и в Сталинградской битве. В составе 51-го армейского корпуса 6-й армии она вела ожесточенные бои в Сталинграде, попала в окружение и в январе 1943 г. прекратила свое существование вместе со всеми войсками фельдмаршала Паулюса. Командир 14-й танковой дивизии генерал-майор Латтман и большинство его подчиненных попали в плен.Летом 1943 г. во Франции дивизия была сформирована вторично. В нее были включены и те подразделения «старой» 14-й танковой дивизии, которые сумели избежать гибели в Сталинградском котле. Соединение вскоре снова перебросили на Украину, где оно вело бои в районе Кривого Рога, Кировограда и Черкасс. Неся тяжелые потери, дивизия отступила в Молдавию, а затем в Румынию. Последовательно вырвавшись из нескольких советских котлов, летом 1944 г. дивизия была переброшена в Курляндию на помощь группе армий «Север». Она приняла самое активное участие во всех шести Курляндских сражениях, получив заслуженное прозвище «Курляндская пожарная команда». Весной 1945 г. некоторые подразделения дивизии были эвакуированы морем в Германию, но главные ее силы попали в советский плен. На этом закончилась история одной из наиболее боеспособных танковых дивизий вермахта.Книга основана на широком документальном материале и воспоминаниях бывших сослуживцев автора.

Рольф Грамс

Биографии и Мемуары / Военная история / Образование и наука / Документальное