Неизведанные земли. Колумб

Колумб взял курс строго на запад. Его намерение, хотя и не осуществившееся в данном случае, состояло в том, чтобы придерживаться того же курса до достижения суши. Такой план не представлял никаких серьезных навигационных сложностей. Чтобы плыть прямым курсом, требовалось только знание, приобретенное опытом: нужно было наблюдать и учитывать влияние ветра и течений с помощью компаса, имевшегося на всех кораблях того времени. Тем не менее методы навигации Колумба обладали некоторыми любопытными особенностями. Его обычно характеризуют как простого капитана, который использует навигационное счисление пути: то есть следит за своим курсом по компасу, записывает время, пройденное в любом направлении, и оценивает скорость корабля для расчета времени до пункта назначения[206]

. Даже этот довольно простой метод требует значительного мастерства, если нужно получить достоверное счисление пути в открытом море. Помимо наблюдения за небом, единственным инструментом учета времени на борту корабля служили песочные часы, которые с получасовыми интервалами переворачивали корабельные юнги, чья небрежность или чрезмерное усердие могли испортить расчеты. Оценить скорость даже с самой приблизительной точностью было в высшей степени эзотерическим искусством в открытом море, где не было неподвижных ориентиров и даже, на большей части пути, обломков. Примечательно, что в ранние века эры парусов навигационное счисление давало такие точные результаты, иначе моряки не могли бы следовать уже известным курсом или попасть в ранее посещенный пункт назначения.

Даже без использования специальных приборов или карт навигационное счисление могло быть дополнено или заменено тем, что морские историки называют «примитивной навигацией по звездам»[207]

. В Северном полушарии, ориентируясь по Полярной звезде, это относительно простое умение (хотя сегодня безвозвратно утраченное) культивировалось поколениями и совершенствовалось с практикой мореплавателями позднего Средневековья в католическом мире. Его потенциал продемонстрирован в наше время, в Южном полушарии, где звездное небо гораздо труднее читать, полинезийскими мореплавателями, которые могут прокладывать и запоминать курс через тысячи километров открытого океана, используя только свою мысленную звездную карту и тонкие, едва уловимые особенности ветров и моря, чтобы держать направление. Жители Маршалловых островов хранят сделанные из тростника морские карты, в которых соотнесены друг с другом острова, отмечены характер волн и судоходные маршруты, однако местные мореплаватели Тихого океана могут плавать и без таких вспомогательных средств или навигационных приборов. В ходе эксперимента мореплаватель Пиайлуг с микронезийского атолла Сатавал безошибочно проплыл на гавайском двухместном каноэ от Гавайев, преодолев около 6500 километров открытого моря, до Таити, между островами и через неизвестные ему моря. Единственной информацией, которой он располагал, являлось взаимное расположение звезд[208].

Задача Колумба по удержанию прямого курса могла быть легко выполнена невооруженным глазом опытного навигатора по звездам: необходимо было только постоянно держать угловую высоту Солнца днем и Полярной звезды ночью. Морские карты позднего Средневековья ясно демонстрируют, что мореплаватели той эпохи были вполне способны определять относительные широты невооруженным глазом с допустимой погрешностью. Сам Колумб утверждал, что именно так и поступил на обратном пути 3 февраля 1493 года[209]. Однако то ли из-за недостаточного умения использовать эти примитивные методы, то ли из научного любопытства, Колумб решил выйти за рамки навигационного счисления и примитивной навигации по звездам тремя способами: с помощью карты, попыток получить точные астрономические показания широты и путем ее проверки по времени продолжительности солнечного дня.