Читаем Неизвестные трагедии Великой Отечественной. Сражения без побед полностью

В сентябре противник уже не ограничивался только пассивной обороной. 27 сентября 5-я егерская и 126-я пехотная дивизии, а также части дивизии СС «Мертвая голова» внезапно атаковали 7-ю гвардейскую стрелковую дивизию 1-й ударной армии на южном фасе «рамушевского коридора», расширив его к 5 октября до 3–5 км к югу. Предпринятый войсками Северо-Западного фронта контрудар позволил лишь частично ликвидировать результаты этого прорыва.

Генералу Курочкину опять пришлось отчитываться перед Сталиным. «Создавшееся тяжелое положение в результате наступления противника в полосе 1-й ударной армии, – докладывал он, – произошло вследствие самоуспокоенности, беспечности и бездеятельности руководства 1-й ударной армии – командующего армией генерал-лейтенанта Романовского и члена Военного совета – бригадного комиссара Колесникова.

С началом наступления противника командующий 1-й ударной армией, имея превосходство над противником, вместо принятия самых энергичных мер к восстановлению утраченного положения, проявил растерянность и неорганизованность, потеряв связь с соединениями, что еще больше усугубило положение.

Больше того, получив приказ об использовании 130-й стрелковой дивизии для прочного прикрытия направления Кулаково, Козлово, приказа не выполнил, отведя 130-ю дивизию южнее этих пунктов, этим самым дал возможность противнику занять эти пункты.

Исходя из изложенного, Военный совет фронта решил командующего 1-й ударной армией генерал-лейтенанта Романовского, члена Военного совета армии бригадного комиссара Колесникова, как не выполнивших приказ № 227, допустивших самовольный отход войск с занимаемых позиций без приказа, снять с занимаемых постов и направить в Ваше распоряжение для привлечения к ответственности» [302] .

Однако реакция Сталина на этот доклад была обратной – генерал Романовский остался в занимаемой должности, а вот П.А. Курочкин был отстранен от командования войсками Северо-Западного фронта. С середины октября вместо него фронтом стал командовать маршал С.К. Тимошенко, который ранее был на этом же фронте представителем Ставки ВГК. Перед ним, как, впрочем, и перед его предшественником, стояла одна задача: ликвидировать демянскую группировку врага.

18 октября Тимошенко представил в Ставку новый план действий. В качестве ближайшей задачи им предусматривалось окончательно разобщить старорусскую и демянскую группировки и завершить окружение последней. В дальнейшем ударами 11-й армии с севера, а 1-й гвардейской с юга рассечь эту группировку и уничтожить ее по частям. К этому времени во фронт уже входило пять общевойсковых и одна воздушная армии – всего 28 стрелковых дивизий, 17 стрелковых и 3 танковые бригады.

Готовность войск к действиям определялась к исходу 22 октября. Но срок оказался нереальным. В свою очередь, противник нанес упреждающий удар. 26 октября последовала сильная атака на северном фасе «рамушевского коридора» двух пехотных и танковой дивизий при активной поддержке авиации. Хотя войска фронта и оказали стойкое сопротивление, врагу удалось оттеснить их с занимаемых позиций и увеличить коридор почти до 20 км. Правда, последующими действиями войск Северо-Западного фронта он вновь был сужен. К ноябрю демянский выступ на 80 км вдавался в расположение советских войск. Его протяженность с севера на юг составляла 40–60 км, а общая площадь превышала 500 кв. км. Здесь оборонялись шесть пехотных дивизий противника. Длина «рамушевского коридора» равнялась 28 км при ширине от 6 до 12 км. Его удерживали на севере три, а на юге – две дивизии. Четыре немецкие дивизии на флангах прикрывали подступы к Старой Руссе и Холму.

Весь район демянского плацдарма был превращен в зону сплошных укреплений. Оборона выступа состояла из созданных на господствующих высотах сильных узлов сопротивления. Она включала ряд эшелонированных рубежей, приспособленные к круговой обороне населенные пункты с системой сплошных траншей и комбинированных заграждений всех типов. Труднопроходимая лесисто-болотистая местность усиливала защитные свойства обороны, так как затрудняла массированное применение танков.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне
Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза