Некоторые любопытные приключения и сны

Английский Полковник по имени Бард, живший в Виргинии, торжественно засвидетельствовал один необычайный случай, которого он сам был почти очевидцем. — Около верховья реки Джемса, где он имел табачные плантации и где работало у него множество Негров, случилась однажды великая засуха. Как все Американцы имели к нему такое почтение, что одно имя его содержало их в повиновении, то один из них сжалился, видя, как гибнет табак, принадлежащий человеку, столько ими уважаемому, и, при-шедши к Надзирателю плантацию, вызвался свести на них дождь, с тем однакож, чтобы Надзиратель обещал ему именем Полковника, находившегося тогда в отлучке, две бутылки ликеру. Хотя не было ни малейшего признака, чтобы скоро пошел дождь, и хотя Надзиратель не очень доверял Американской магии, однакож две бутылки ликеру были обещаны ко времени возвращения господина. Американец тотчас начал свои заклинания, и менее нежели в полчаса явилось густое облако, которое пролило сильный дождь на табак, принадлежавший Полковнику, оставив соседние земли совершенно сухими. Надзиратель, приведенный в изумление, тотчас отправился за 40 миль к Полковнику, чтобы иметь удовольствие самому уведомить его об этом приключении. Хотя Бард был от природы нелегковерен, однакож он не мог ничего возражать против слов человека в здравом рассудке. При всем том, сомнения заставили его тотчас возвратиться на свои плантации, где он совершенно уже удостоверился в истине случившегося единогласным подтверждением от всех Англичан. Поступок его при сем случае с Американцем был столь благоразумен, что, кажется, придает еще более достоверности его рассказу. Он дал Американцу обещанные две бутылки ликеру; утверждал однакож, что, конечно, он прежде видел облако; а без того не мог бы ни свести, ни предсказать дождя. «Отчего же дождь, отвечал Американец, не шел у твоих соседей? Отчего они лишились своего табаку? Нет! я люблю тебя, и это одно побудило меня спасти твой табак».

См. там же, том 11.

XIX

Достопримечательный случай, бывший с одним Греком и описанный Плутархом

Б Киликии, в местечке Соли, говорит Плутарх, был некто Феспесий, великий друг Протогена, с которым я долго жил в Дельфах. Он в молодости своей вел себя крайне распутно и, в короткое время промотав все свое имение, пустился еще более во всякий разврат, ища всеми способами возвратить себе промотанное имение. Наконец, наскучив разными нуждами, он велел однажды спросить у оракула, будет ли он когда жить лучше. Оракул отвечал, что будет, после того как умрет. Все толковали сие изречение оракула так, что Феспесию не живать лучше; но вскоре случилось ему упасть с высокого места и ушибить себе голову, без всякой, впрочем, раны, так больно, что три дня он оставался совершенно без чувств, и его почитали уже умершим. В самое то время, как готовились погребсти его, вдруг он встал, пришел в себя и потом стал жить так, что вся Киликия свидетельствует о нем, что не было человека совестнее и благочестивее его. Видевшие в нем такую чудесную перемену и знавшие его прежде, пожелали узнать от него причину оной; и вот что он сам рассказывал тому Протогену, о котором я упоминал.