Некоторые не попадут в ад

Было забавно думать, как смски летают туда-сюда: обычные слова, при перелёте обрастающие особенными смыслами — словно в них добавили немного серебра, или какого-то ещё металла.

Она заснула, как я понял, глубокой ночью.

Я остался один.

Я так любил эту дорогу: сначала густая темь, и легковых машин становится всё меньше, только прут фуры.

Трасса отличная, двух-, а то и трёхполосная; я держал очень высокую скорость, не обращая внимания на камеры; потом приходили домой оглушительные счета за штрафы — но в семейном бюджете эта строка была заложена как обязательная, наравне с детским питанием, квартплатой и тёплыми носками для всех.

Как-то раз меня остановили на посту — где-то, кажется, уже за Воронежем, — я и мимо поста так ехал, на тех скоростях, когда машина будто не катится уже, а летит с обрыва, — тормознули, метров сто сдавал задом, тихо ругаясь матом, — мрачно забрали права, минут десять ждал, проклиная этих мудаков, — вернулись, поцокивая, вдвоём — второй из любопытства привязался: на меня поглазеть. «Во всей базе вы у нас безусловный победитель по количеству нарушений скоростного режима», — я даже выглянул в окошко: может, мне какой-то подарок полагается, плюшевая игрушка? — нет; назвали какую-то несусветную цифру возбуждённых по моему поводу административных дел, — и далее, театрально помолчав, но ещё не отдавая права, один из подошедших добавил, с явным сожалением: «И всё оплачено».

То, что я мимо поста шёл со скоростью пущенного из пращи камня, ими как-то забылось на фоне моих прежних достижений.

И вот, говорю, ночь, самый дальний её закуток, самые крепкие жмурки.

Из развлечений — минимум три.

Думать одновременно обо всём, не принимая ни одного решения.

Моя донецкая жизнь неслась, грохоча и пенясь, — но выплывать приходилось, надеясь не столько на рассудок, сколько на интуицию.

Другое развлечение: выключать дальний свет, когда появляется встречная фура, и включать, как только поравняюсь с ней.

Третье: музыка, конечно. Когда ещё послушаешь столько музыки: двенадцать часов пути. И вот, подчиняясь каким-то внутренним эмоциональным перепадам, сменяются: Iggy Pop, Александр Вертинский, 5 °Cent, Александр Дольский, Roger Waters, Александр Ф. Скляр, Duke Ellington, хор им. Александрова, Marc Almond, Сергей Рахманинов, Bob Marley, песни Гражданской войны, Damian Marley, песни Отечественной войны, Bryan Ferry, «День победы», «Depeche Mode», песни на музыку Анатолия Новикова, «Portishead», Елена Фролова, Eminem, Рич, Manu Chao, «Ундервуд», «Аlphaville», Вис Виталис, Ray Charles, «Новые ворота», «Океан Эльзы», Cаграда, «Arctic Monkeys», Скептик, Post Malone, «Агата Кристи», Adriano Celentano, «Зверобой», «Gotan Project», Георгий Свиридов, «R.E.M.», Рэм Дигга, «Mando Diao», Джанго, Бранимир, «No smoking orchestra», «Калинов мост», Lulu Gainsbourg, «Аффинаж», Chris Isaak, «Сплин», Nick Cave, Михаил Щербаков, пристрастно подобранные сочинения из обширного творческого наследия Бориса Гребенщикова, Владимир Высоцкий, Patricia Kaas, казачьи песни, Asaf Avidan, Павел Кашин, «A-ha», «Наутилус Помпилиус», Mikky Ekko, Инна Желанная, 7Б, Mylene Farmer, Типси Тип, 25/17, Waldemar Bastos, «Запрещённые барабанщики», «The Doors», Григ, Глюк, Гайдн, «Cure», «Машнин-бэнд», «Dead Can Dance», Виктор Берковский, Louis Armstrong, Виктор Цой, Егор Летов, «Nirvana», Александр Башлачёв, песни на стихи Бориса Рыжего, песни на стихи Есенина…

Нет, едва ли я смогу всё перечислить.

Но если б меня звали Жюль Верн, я бы непременно составлял наряду со списками всего остального необходимого перечень любимых пластинок, которые пригодятся в поисках пропавшего капитана.

Я наматывал это расстояние, то ли подтягивая лодку к причалу за швартовы, то ли, напротив, вытягивая что-то из воды, накручивая бечёвку на локоть, чувствуя приятную тяжесть будущего. Что там у нас тянется, что там у нас упирается?

Из воды мог появиться старый ржавый умывальник, осклизлое чёрное дерево, рыба-меч, просто рыба, просто меч, дурак с поганой весёлой харей в рыжих водорослях, русалка, наконец, вся в серебре.

Ещё можно тянуть, тянуть — и вытащить самого себя с объеденным лицом. Рак въелся куда-то в шею и тоскует теперь от яркого света.

Много интересного в жизни получается, если долго стараться.

Когда навигатор показывает, что до точки прибытия у тебя одна тысяча триста километров, — это настраивает на определённый лад. Проще говоря, кажется, что ты уже устал, а пилить ещё слишком много.

Тогда надо гнать первые триста километров, отвлекая себя незатейливыми мыслями и музыкой, музыкой, музыкой, потом, в какой-то момент, опустишь глаза — а там уже 1001, потом раз, и 999 км до места, — а это уже совсем другая история, это уже обозримо. Меньше тысячи осталось!

Дальше я делал так. Дожидался, когда появлялась, скажем, цифра 798, — и говорил себе: о, семьсот километров с копейками — чего тут, даже не о чем волноваться. И так каждую сотню.

Забыл ещё одно развлечение: заправка.

В дороге пару раз заправлялся.