Некрасавица и чудовище

Я бросилась вперед и схватила кинжал. Лезвие вышло из ножен с легким шипением. Тяжесть металла в руке придавала уверенности и сил.

— Положи, — тихо сказал морт’аэн.

Я замотала головой и направила оружие в сторону мага. Тогда он обошел кровать и двинулся в мою сторону.

— Нет, не приближайся! — отчаянно крикнула я.

Но кошмар повторялся. Как тогда, в обители воительниц, маг надвигался на меня с неотвратимостью стихии. Тьма в районе его лица заколыхалась и… начала втягиваться. Она теряла густоту и непроглядность, словно вода, утекала туда, где располагались глаза и рот.

Моран откинул капюшон. Коротко стриженные волосы, на вид жесткие, как собачья шерсть. Чуть оттопыренные уши, на просвет беззащитно розовые. Обычное лицо. Золотистые глаза смотрят холодно и недобро.

Я приставила кинжал к своей шее. Холодок сменился теплом, острое лезвие укусило кожу. Капля крови поползла вниз, неприятно щекоча.

Рука дрожала.

— Не подходи.

Маг действительно остановился.

— Ты хочешь умереть? — поинтересовался он. — В смерти нет никакого достоинства или гордости. Особенной чести тоже нет.

Морт’аэн говорил спокойно, со знанием дела.

Напротив, я хотела жить. Очень. Руку, держащую кинжал, свело судорогой, и я перестала чувствовать свои пальцы.

— Я… Я…

— Хорошенько подумай, — сказал мужчина, внимательно наблюдая за мной.

— Стой на месте. А не то…

— А не то что?

Он уселся на кровать и сложил руки на груди.

— Я смогу! — пообещала я.

— Угу. Сможешь… стать нежитью.

О том, что его повелитель некромант, я не подумала. Они же темные маги! Будь проклято их темное колдовство. Стать живым скелетом — это ужасно унизительно.

— Нет. Вы этого не сделаете!

Моран вместо ответа пожал плечами — мол, я предупредил. Какое-то время он сверлил меня взглядом, потом медленно поднялся и в два шага преодолел разделявшее нас расстояние.

— Не прикасайся ко мне…

— Что, оставить тебя лежать на полу? — последовал вопрос.

Я не успела подумать о том, что означают его слова, когда он продолжил:

— Ты порезалась, а клинок отравлен.

Рука разжалась, и я отбросила кинжал, словно он был живой ядовитой гадиной. Жажда жизни оказалась сильнее. Тело решило за меня.

Моран усмехнулся. Он практически впечатал меня в стену, и его руки легли мне на талию. Ноги подкашивались, если бы не стена, я бы упала. Я вообще не могла пошевелиться. Это было пугающе, даже дыхание перехватило.

— Никогда не трогай мои вещи без разрешения, — спокойно сказал маг. — Повезло, что ты не схватила магический жезл. Тогда все оказалось бы гораздо страшнее. Могла вообще души лишиться.

Странное онемение разлилось по всему телу. Стало холодно. Голос Морана теперь звучал словно издалека, хотя вот он, стоит прямо передо мной.

Руки мага с талии сместились на бедра и обратно.

Становилось хуже. Теперь мышцы не просто не слушались, а словно превратились в желе. Я стала оседать на пол.

Моран хмыкнул и подхватил меня. Вопреки здравому смыслу, я попробовала оттолкнуть его, запротестовать, но из горла вырвался только сдавленный писк. Моя борьба не была замечена.

Морт’аэн легко перенес меня на кровать и положил на шкуры.

Разрезы на рубашке! Медленно проползла мысль, что сейчас я должна сгореть от стыда, но все чувства были словно заморожены. Страх тоже исчез. Вздумай маг разорвать меня на куски, это бы нисколечко меня не взволновало.

Морт’аэн снял с меня туфли и бросил на пол. Почему-то его ужасно заинтересовала моя голая ступня. Он подергал за пальцы, приложил ладонь, оценивая размер. Что-то его развеселило.

— М-да, — глубокомысленно изрек он, — интересный подарок.

Потом Моран подобрал кинжал и вместе с магическим жезлом тщательно запер его в сундуке. Я едва могла повернуть голову, так что следить за магом было непросто. А он как ни в чем не бывало продолжил заниматься тем, что делал до того, как я взяла кинжал, — раздеваться.

Стянул через голову тонкую черную рубашку.

Сколько шрамов… Большие, маленькие, прямые, изогнутые, белые и багровые покрывали его тело причудливой вязью. На обоих предплечьях темнели рисунки — разорванная цепь. Аристократы не делают татуировок.

Морт’аэн в драконьих доспехах говорил о том, что Моран был мальчишкой-рабом. Неужели это правда и тот, кому меня подарили, начисто лишен всякого благородства? Светлейшая, за что ты придумала мне такое изощренное наказание!

— Мы поговорим. Никуда не уходи, Магда, — Моран коротко улыбнулся и кивнул.

Очевидно, это была попытка пошутить. Маг собрал свою одежду и оставил меня одну.

Итак, что меня ждет? Зачем я нужна в этом полуразрушенном замке? Смутные слухи и разговоры о судьбах пленниц начинали приобретать смысл. Отчего-то постоянно возникал образ «красной книги» леди Алисаны. Гнетущая тишина комнаты становилась невыносимой. Страх, на время усыпленный действием яда, снова пробудился.

Я с силой стиснула зубы.

«Он сделает все, что захочет, — сказала себе. — Что можешь ты, Магда, обездвиженная и распластанная на кровати, против боевого мага? Ничего».