Некро

– Не смотри так, иначе умру от гнета и самобичевания. Знаю, что должен был раньше рассказать, но самодовольный индюк велел не распространяться даже тебе. – сплетая наши пальцы и отведя взгляд в сторону, презрительно произнес друг, будто ненавидя себя. – Я тоже только недавно узнал обо всем… Даже, можно сказать, что я – соучастник того, что сейчас твориться в СИРИУСе. Поэтому и решил принять наказание, ведь оно справедливо же… Но дело не в этом. Чтобы там не говорил глупый Сантери…, знай, что это Сантери, который вечно жертвует всем ради подчиненных и друзей. Может наговорить лжи с три короба, но во спасение чужой души. Просто, не принимай то, что мог сказать Джуна, за правду. Пусть, это больно и неправильно, но верь в своего господина.

В горле застрял комок. Тот самый, который все рос с момента исчезновения любимого Сантери. Те холодные и бездушные слезы, что поднимались к глазам, словно вода в колодце. Те ножи, что терзали и резали сердце, словно повар разделывал мясо. Тот крик, который вибрировал внутри и пытался вырваться наружу. Все вылилось и высвободилось.

Слезы брызнули, словно лава из спящего вулкана. Крик заполнил все пространство, сокрушив подвесные камни. Ножи разлетелись во все стороны, обрезав кожу лезвиями.

Хотелось умереть. Хотелось схватить голову и от боли раздавить.

Дрожь пробежала по коже. Плечи стали то подниматься, то опускаться. Руки от бездействия схватились за рубашку Эйлерта, а голова упала на плечи друга. Холод завладел мною. Но не на долго.

Горячая рука прикоснулась к затылку, начав нежно гладить голову.

– Поплачь, Айли. Так будет лучше. – вздохнув, произнес толерантно Арн. – Но только долго не грусти. Я не могу смотреть на то, как любимый человек плачет.

– Прости… Прости… Прости, Арн… – то и дело повторяла я, рыдая, словно слон. Можно было ведро литровое поставить, за пять секунд наполнила бы.

Эйлерт грустно улыбнулся и весело произнес:

– За что ты извиняешься? За слезы?

Я шмыгнула носом, обтерев слезы о рукав.

– Нет… За то, что вечно доставляю всем неприятности. За то, что такая слабая… Лучше, чтобы я не существовала… – посмотрев сквозь тьму в глаза Арна, сказала виновато я. Затем улыбка спала с лица друга, выражение лица стало серьезным и непонимающим.

– Не смей такое больше говорить! Твоя жизнь – это чудо и подарок небес. Твоя личность ничуть не слабая. Если бы не милосердие и отвага Айли, то как бы я смог прожить. Благодаря тому, что дарила каждый день Мива, я вспомнил все важные чувства, которые ненадолго забыл. И нет важнее человека, чем ты! – взбесившись, сказал одиноко и измученно друг, из глаз которого потекли слезы.

Мне даже стыдно стало. Та грусть, что душила раньше, исчезла, превратившись в угрызение совести. Что теперь делать? Нужно, вроде, извиниться.

Но прежде, чем успела открыть рот, Арн крепко прижал к себе дрожащими руками.

– Не смей…! Больше грустить не смей…! Иначе, и я не смогу жить. – заливаясь слезами и давясь, сказал яростно Эйлерт, взяв мое лицо в ладони. Тот взгляд был таким удрученным и жалобным, что я не могла сдерживать совесть больше. Поняв, что из-за потери Джуны совсем ослепла и перестала обращать внимание на окружающих людей, которые были дороги сердцу. Поэтому я покраснела от стыда.

– Прости. Обещаю, больше никогда не буду так говорить. Ведь, у меня есть чудесный друг, ради которого не стоит отчаиваться и сражаться дальше. – протянув ладонь и погладив Арна по голове, сказала ласково я.

Друг перестал плакать и улыбнулся, потрепав мои волосы.

– Вот, так-то лучше! – резко вскочив, сказал с облегчением Эйлерт, протягивая руку.

Я улыбнулась в ответ и кивнула, подав руку. Схватив мою ладонь, друг побежал по ступенькам вниз, словно ветер. Такой сильный и легкий ветерок. Но потом резко остановился и, развернувшись, бодро сказал:

– Мива, я люблю тебя. И обещаю, что буду всегда защищать.

Затем парень лучезарно улыбнулся и возобновил движение по лестнице вниз.

Э-э?! Любит?! Я впала в ступор… Не то, чтобы это было неожиданностью, но вот так в лицо сказать…

– Не тормози. – послышался недовольный голос Арна внизу. Когда этот воображала успел пять этажей пробежать?

Придя в себя, резко кинулась спускаться по лестнице, чтобы не отстать от друга. Спрыгнув с последней ступеньки и толкнув в спину Элерта, который застыл, как вкопанный, азартно спросила:

– Сам-то, чего встал?

Но затем я почувствовала в воздухе странный аромат, похожий на смесь сгоревшей спички, ржавчины, перца и вечерней прохлады. А потом перед глазами встал дым, который стал окружать со всех сторон.

– Сюда, живее! – раздался среди дыма женский голос и звон колокольчиков.

Арн грубо схватил меня за запястье и рванул в сторону голоса, приготовив катану и лук для нападения.