Некрономикон. Аль-Азиф, или Шепот ночных демонов

Тут я вдруг вспомнил о странном ощущении, охватившем меня в момент, когда мы, сплотившись в магический кристалл, двинулись навстречу грани. Тогда мной всецело владела мысль о предстоящем входе в коридор, и я не обратил на него должного внимания. Теперь же я вспомнил его достаточно отчетливо. Это было необыкновенно натуральное ощущение единства нашей плоти. Мы были не просто сплочены настолько, что ощущали глубокую связь между собой и объединение потоков сил в наших телах, как бывало раньше. Я ощущал, как мы прорастаем друг в друга, сливаемся и перемешиваемся между собой, а наши жилы соединяются, образуя общий кровоток. Руки и ноги наши становились общими, превращаясь во что-то невообразимое, но при этом сохраняя свое назначение. Головы же наши срастались в одну с единым мозгом, а глаза, уши, носы и языки расползались по всему огромному телу и покрывали его густой сетью каких-то неописуемых образований, обладающих сразу всеми чувствами, распознающими окружающий мир и проникающими глубоко в него. Эти, условно говоря, глаза ощущали все то, что мы научились ощущать за последнее время, с остротой, которая значительно превосходила ту, что мы приобрели вплоть до последнего момента. Силы же, текущие теперь в нашем общем теле, были несоизмеримо мощнее тех сил, которые мы почувствовали, разрядив грозовые тучи, сгустившиеся однажды над Иремом. Одним словом, я почувствовал, что мы, оставаясь все же собой, стали одним непонятно кем, не похожим ни на одно из существ, обитавших во всем безбрежье от самого начала вечности. Я тут же поделился этим странным происшествием с друзьями, и оказалось, что это же самое в равной степени ощутили все, но каждый – по-своему. Музафар увидел, что мы, объединив наши световые потоки, превратились в сплошной огненный шар, подобный Хазаат-Тоту, способный оторваться от земли и подняться к звездам, разорвать узы материалов и, превратив их в такой же свет, направить его по своим надобностям. Ахмед почувствовал, что мы, наоборот, можем собирать окружающий нас свет, запасая его в наших общих глубинах в виде тех же уз между частицами материалов, чтобы затем использовать на разные нужды. Хасан ощутил, в общем, то же, что и я, только гораздо более глубоко: будто мы стали поистине одним существом с едиными жизненными проявлениями, не только сочетающими в себе проявления каждого из нас, но и многих других существ нашего мира и безбрежья, впитанные нами вместе с поглощенной мудростью. Омар рассказал, что материалы, составляющие и производимые нашей плотью, причудливо перемешиваясь и соединяясь, а также вовлекая в этот круговорот материалы извне, получили способность выстраивать что угодно, подобно Дереву, только еще более изощренно, создавая снаружи или внутри нас защиту от любых враждебных воздействий, превращая нас в зеркальное подобие любого предмета, изменяя насколько угодно наши жизненные проявления сообразно условиям обитания, позволяя нам проникать в другие материалы и двигаться в них, преодолевая даже необъятные невероятно плотные толщи, и еще многое и многое. Ибрагим отметил, что мы благодаря панцирю и мудрости, открывшей в нас новые способности, достигли гармонии более высокого порядка, чем существует между людьми в нашем мире: гармонии на уровне плоти, материалов и первородных сил, позволяющей нам объединять все это, направлять и использовать для блага каждого из нас, нашей общей пользы и заботы об окружающих. Но самое главное, эта гармония позволяет совершенствовать магический кристалл, который, похоже, уже начинает обретать лики деяний живого существа, развивая его возможности и наделяя его новыми, о которых мы пока не знаем, но которые могут проявиться в любой момент и наверняка проявятся, когда в них возникнет нужда, как это уже бывало. Саид же вовсе поверг нас в изумление, сказав, что все эти ощущения отражают истинную картину. Мир, в который мы попали, несет в себе нечто необычное, и наш выбор его для первого путешествия в безбрежье был вовсе не случайным, ибо мы сразу почувствовали это нечто даже в его подобии в комнате Странствий. Его глубины, основа, на которой он построен, источают некие неизвестные силы, о которых он упомянул сразу. Эти силы и определяют состояние, построение, облик и способности ищущего, дающие ему возможность проникнуть в эти глубины и познать это нечто.

После этих слов, как и после всего сказанного, головы наши пошли кругом. Ведь изначально нашей целью было лишь посмотреть и ознакомиться, что представляют собой иные миры. Теперь же получалось, что ее достижение, как и все, ему предшествующее, лишь самое начало, что, в полной мере достигнув ее, мы лишь встали на пороге чего-то еще более таинственного и невероятного, отказаться от проникновения в которое мы, разумеется, уже не сможем. И, вспоминая все предшествующие события, начиная с магрибской пустыни, мы постепенно приходили к пониманию, что этому уже не будет конца.