Нелюбимая

— Это можно будет устроить позже, — тихо ответила я. — Что ты хочешь за свою помощь? — этот вопрос уже был адресован Саше. — Еще денег захотелось? Решил удобно подстроиться под сложившуюся ситуацию и обеспечить свой зад дополнительным заработком?

— Дорогая, постарайся оставаться спокойной, — осторожно проговорила мама.

— Нет. Просто не хочу никаких проблем. Меня никто не предупреждал, что всё это, — Саша сделал неопределенный жест руками, — зайдет настолько далеко. У меня была задача, я попытался ее выполнить, но ничего не получилось. Ввязываться в то дерьмо, которое затеял Андрей, я вообще не собирался и по одной статье идти с ним тоже не хочу.

— Что ты сказал? — я с прищуром посмотрела на Сашу, пытаясь в своей затуманенной голове возродить всё то, что только услышала. — Какой еще Андрей?

— Брат твоего мужа. Я на него работал. Всё, что типа было между нами — тщательно спланировал Андрей. Я лишь — исполнитель. Но меня не предупреждали, что Андрей окончательно поедет крышей и сворует ребенка прямо из роддома.

У меня в груди будто что-то щёлкнуло, оборвалось, перегорело. Это чувство можно описать по-разному, но оно вело к одному и тому же — я хотела выцарапать Саше глаза, а после тоже самое сделать с Андреем.

— Говори всё, что знаешь, — эти слова мне дались нелегко, я буквально насильно выталкивала их из себя, чтобы получить возможность сделать хотя бы один полноценный вдох.

— Вначале я должен был украсть. На этом настаивал Андрей, но… мне никакие деньги за такое не нужны. Поэтому он решил всё проделать сам. Меня, конечно, никто не посвящал во все тонкости, но очевидно, что Андрей таким образом хочет шантажировать вас и потребовать, чтобы Герман добровольно сдал ему всё свое имущество.

— Я звоню шефу, — твердо заявил Алексей уже набирая номер телефона.

— Где он может быть? — у меня не получалось кричать, просто сипела, будто кто-то сдавил мне горло.

— Не знаю, но одно могу сказать точно — ваш Андрей по-настоящему тронулся умом. Он на грани банкротства и, похоже, что деньги любит намного больше, чем я, поэтому и пошел на вот это всё. Не уверен, что Андрей твоему ребенку навредит, ведь это его гарантия, что вы останетесь на крючке. Но лучше твоему муженьку поторопиться.

— Как я могу убедиться в том, что ты говоришь правду? — я, наконец-то сумела выровнять тон своего голоса.

— Никак. Но я не самоубийца, поэтому мне сейчас нет смысла тебе врать. Говорю же, что за решетку как соучастник, я пойти совсем не хочу. Андрей, наверняка подкупил медперсонал и следил за твоим передвижением. Я всё сказал, — Саша собирался уйти, но Алексей ему этого, конечно же, не позволил сделать.

— Стоять, — охранник мигом скрутил Ломова без каких-либо существенных усилий. — Пока хозяин не приедет, ты никуда не уйдешь.

Ожидание убивало, но Герман приехал значительно быстрей, чем я предполагала. Он был зол, разъярен и вообще вряд ли сейчас что-то внятно понимал. Глаза налиты кровью, широкая грудная клетка едва ли не разъезжается от частого и глубокого дыхания. Клянусь, Герман бы убил Сашу. Наверное, хватило бы одного точного удара, чтобы отправить Ломова на тот свет, но Алексей вовремя перехватил своего шефа и буквально оттащил в сторону.

— Прошу, не горячись, — я не без опасения подошла к своему мужу и взяла его за руку.

Герман просто смотрел на меня, но ничего не говорил. Сейчас он мне чем-то напомнил дикого зверя, который определенно что-то понимает, но выразить свою мысль никак не может.

— Я знаю, в это трудно поверить, но Саша пришел помочь, и ты должен это принять, слышишь меня?

Муж шумно втянул воздух, затем медленно выпустил его и дал знак, чтобы Алексей отпустил. Охранник недоверчиво посмотрел на меня, как бы спрашивая разрешения, я одобрительно кивнула.

— Хорошо, — стараясь как можно спокойней, произнес Герман. — Идем ко мне в кабинет, — его голос отозвался металлом, когда он обратился к Саше.

Ломов противиться не стал и последовал за моим мужем.

Мать усадила меня на диван и подала стакан с водой. Я сначала не поняла, зачем она это сделала, пока не обратила внимание на свои руки и колени — они просто дико трусились. Нервное, но для меня почему-то незаметное.

— Может, успокоительного дать? — заботливо спросила мама.

— Нет, — я взяла стакан, осушила больше половины и отставила на журнальный столик. — Главное, чтобы они там друг друга не поубивали.

— До этого уж точно не дойдет, — мама эти слова проговорила с такой уверенностью, что у меня даже сомнений не осталось.

Я настолько сосредоточилась на своей какой-то внутренней и совершенно невыносимой боли, что сил хватало только смотреть в одну точку перед собой. Мне просто очень хотелось, чтобы всё закончилось, чтобы моя дочка наконец-то была рядом. И пока этого не случится, я не смогу вообще нормально функционировать, просто какая-то невнятная серая тень, но уж точно не человек.

Вскоре послышался стук двери и в гостиной появились Герман с Сашей. Я вскочила и на секунду закрыла глаза, потому что из-за резкого подъема голова жутко закружилась.