Нелюдь

Василиск пополз вперед и вцепился зубами в податливое вкусное мясо.

На тактическом экране, перед глазами Белоперого_парящего_в_ночном_безмолвии, возникли тысяча двести семнадцать красных точек. Не все были так опасны, как василиск, но каждая точка означала живой организм, перемещающийся по территории комплекса и не отвечающий на опознавательный сигнал «свой-чужой».

Белоперый_парящий_в_ночном_безмолвии одним движением крыла снес управляющую консоль, подхватил импульсную пушку и выпрыгнул-вылетел в окно.

* * *

Лиспет Роса, командир 1-го гвардейского охранного полка, несущего охрану периметра и автодороги, сидел в командирском танке, парящем над неровными оголовками скал, и с ужасом смотрел на две красные точки на дисплее.

Барры. Проклятые барры. Они наконец восстали. Как только Лиспет услышал об утреннем расстреле в квартале барров, он понял, что добром это не кончится.

Чертовы петухи.

Роса три месяца служил на Барре. Он был в оккупационных войсках, и он помнил, как однажды они решили устроить показательную казнь и на глазах нескольких стариков и цыплят убили троих повстанцев. Они притащили лазерный станок, способный резать корабельную броню с точностью до двадцати нанометров, задали станку программу и привязали барра к столбу. Чтобы порезать барра на полоски в двадцать нанометров, понадобилось семь часов, хотя, конечно, сердце его остановилось задолго до этого. За все три часа, пока барр был в сознании, он ни разу не застонал и не закричал.

Потом то же сделали со вторым и с третьим.

На следующий день за фаршем, в который превратились трупы, в часть явились три баррийские самочки. Начальник Росы особо настоял на том, чтобы это были самочки, самки не участвовали в сопротивлении, и это знали все. Солдаты собрались вокруг самочек и отпускали довольно-таки сальные шутки, когда одна из самок взмахнула крыльями и закричала что-то про месть и славу.

В то место, где у них созревают яйца, самочки напихали взрывчатки пополам с радиоактивным торием.

Взрывчатка убила человек сорок, а остальных списали и отказались платить пенсии по инвалидности. Роса в тот день был в патруле и потом вместе с остальными занимался обеззараживанием местности.

Роса знал, что этот случай был предметом особого разбирательства Гнезда Старейшин, потому что это было страшным позором, что самки умерли вместо самцов. Но потом все-таки было решено, что самцы против форта ничего не могли поделать, а случай этот оставлять без последствий было нельзя.

Чертовы петухи! Хорошо, если их там двое.

А если их сто?!

Это наверняка восстание – сначала они сбили базу над Баррой, взорвали ее с помощью смертников, это им раз плюнуть, а теперь правительство врет, заметая следы, о каком-то «Эдеме», о пиратах, – с каких это пор пиратам сдались военные базы? Сначала они сбили базу над Баррой, а теперь они устроят резню на Ярмарке.

Наверняка они сговорились с Семьями. Семьи за прибыль готовы продать кого угодно, хоть самого императора.

Липкий ужас катался в животе подполковника Росы, «вторая кожа», надетая под полуброней, не справлялась с обильным потом, и подполковнику хотелось завопить от ужаса, вышибить люк и убежать куда-то из танка. Умом он понимал, что парящий танк, с броней, выдерживающей термоядерный удар, со встроенной гравитационной подушкой и гиперпушкой, способной пробить силовое поле и бронепласт толщиной до сорока сантиметров, – самое безопасное сейчас место на всей этой горе. Два петуха-переростка – два комка перьев, крови и мяса – не могут уничтожить пятьдесят танков типа «Оскал». Даже тем трем самочкам это было бы не под силу.

И все-таки подполковнику хотелось бежать, и, чтобы снять напряжение, он ударил пальцем по комму. На главном экране нарисовалось спокойное лицо Илены Саная – Главной Бабы Главной Семьи, – тысяча ттакк, в одном правы барры, что не дают своим самкам поднимать глазки выше кромки крыла!

– Слушаю, – сказала Илена.

– Это ваши штучки? – заорал Роса.

– Что такое?! – Лицо госпожи Саная было безмятежным, как лотосовый пруд ранним утром.

– Барры! Эти чертовы барры! Они решили убить губернатора! Яйца ттакки! Вы за это ответите! Мы докажем!

Роса вырвал карточку из слота, и на тактическом дисплее снова загорелись две красные точки в окружении двух тысяч зеленых.

Танк ощутимо тряхнуло – он налетел на изрядный обломок скалы, и гравиподушка не сочла нужным компенсировать удар.

Лиспет Роса сидел внутри трехсоттонного чудовища, с легкостью преодолевавшего тридцатиградусный склон; ширина лобовой брони «Оскала» составляла шестьдесят сантиметров, сухие ветви вспыхивали и сгорали, столкнувшись с активным силовым полем танка, пятисотлетние стволы ттаккского дуба выворачивало из земли; ресурс гравиподушки составлял полтора часа; «Оскал» был способен переплыть лаву и перелететь пропасть, и гиперпушка танка могла разнести любой объект на территории комплекса. Возможно, она даже могла проломить силовой кокон внутренних помещений.