Нельзя брать чужое? Если очень хочется - то можно! (СИ)

Токио окутал золотистый смог. Он навис над ним, словно покрывало и не пропускал свежий воздух. Одурманенные жарой люди лениво потягивали охлажденные шипучие напитки за столиками уличных кафе, где найти свободное местечко было весьма затруднительно. Тут и там сновали толстые мороженщицы в белых передниках, не успевая пополнять количество своего товара. Народ обмахивался газетками и журналами, под потолками заведений вентиляторы гоняли горячий воздух. Кругом только и было видно, что оголенные тела, оттененные для приличия полосками белого льна и линялой джинсы. Так и казалось, что за ближайшим углом обязательно сверкнет бликом гладь воды, и ветер донесет соленые капли бриза. Даже мухи и те ленились летать по такой жаре. Некогда сочная зелень будто бы выцвела, как краски на полотне художника. Дождя не было уже давно. Стайки подростков сидели тут и там, лениво переговаривались и потягивали пиво. Свободные от занятий школьники гоняли в футбол, поднимая в и без того тяжелый воздух новые клубы пыли. Молодые мамаши с колясками заняли все окрестные лавочки, так что пенсионеркам, в большинстве своем, приходилось сидеть по домам, выходя только за хлебом либо молоком. Они естественно были очень недовольны и собирались идти в органы местного самоуправления с просьбой поставить в городе побольше лавочек. Лениво клевали что-то растрепанные птицы. Толстый кот, смешно раскинув лапы, спал в тени вывески очередной забегаловки. Было тихо. Никому по такой жаре даже не приходило в голову громко включать музыку. Люди словно не ходили, а плавали в какой-то тягучей смоле, еле переставляя ноги. Это лето было безжалостно. Жара. Смог. Пыль. Духота. Казалось, что и мозги плавятся, как и неподалеку асфальт.

Усаги потерла виски. «Кажется, я становлюсь метеозависимой. Вон как парит. Не иначе, к дождю», – подумала она.

Девушка резво сбегала вниз и вернулась минут через 5 с подносом, на котором красовались две изящные чашечки оливкового цвета и 4 кусочка свежеиспеченного лимонного пирога на блюдечке. Сейя-таки закурил, сидя на подоконнике и выпуская дым наружу.

- Что ты… немедленно прекрати! – Уса уперла руки в боки и, поставив поднос на стол, подскочила к брюнету, выхватив у того из пальцев сигарету. – Соображаешь вообще? Сейчас мать придет. Объясняться хочешь? Да и связки твои… Ешь вот! И чай пей. Это ройбуш. Ужасно полезный. Со всякими там микроэлементами.

Парень вздохнул:

- Кто бы мне эти недостающие микроэлементы в моей жизни восполнил…

- Что?

- Ничего. Чай, говорю, вкусный. Слушай, Куколка. Раз уж я здесь и ты провинилась, посеяв мою ленту. Может, в качестве извинений, расскажешь немного о том, что я хочу знать?

Тонкая светлая бровь вопросительно выгнулась.

- Ну, например о том, почему ты так сильно изменилась. Что заставило тебя отказаться от прежней себя? Поменять прическу, стиль одежды и… твое поведение также иное… Мы ведь… еще друзья?

- Друзья? – Уса удивленно глянула на человека из «прошлой» жизни. – Ну, учитывая наши «приключения», думаю, да. Друзья. Только не будем вспоминать былое, идет?

- Почему же? Я как раз хотел…

- Хотел что?

- Серьезно? «Хотел что?». Ты считаешь, после предсказания Оракула нам нечего обсудить? Соврешь, что не вспоминала обо мне время от времени? Не хочешь ворошить прошлое? Может, боишься?

- Слушай, Сейя! Какая муха тебя укусила? Что ты привязался к этому прошлому, в самом деле? Доедай торт и тебе пора. Скоро мама заподозрит неладное. Нашел тоже мне, время и место…

- Согласен. Это не планировалось. Но, Куколка. Если еще считаешь меня другом – давай поговорим!

За окном вовсю сгущались тучи. Поднимался ветер. Темнело. Надвигающаяся буря отражалась в пронзительных синих глазах напротив. Упрямых. Но и просящих одновременно. Вроде бы знакомых… Не разуму, а сердцу, но… каких-то далеких. Будто… из прошлой жизни. Будто… я что-то забыла… Сердце Усы на секунду дрогнуло.

- Что… Что ты предлагаешь?

- Пойдем со мной.

Мужчина резко схватил блондинку за руку:

- Пойдем. Прямо сейчас!

- Сбрендил совсем? Что я матери скажу? Буря надвигается. Щас как ливанет!

- Не ливанет. Не успеет. Рано еще. Время есть. Ну?! Куколка, пойдем, прошу!

- Да бляха муха! Дай плащ накину хоть да кросы. Жди за забором.

Кляня себя за мягкотелость и непонятное чувство внутри, Уса помчалась вниз по лестнице, схватив по пути необходимые вещи.

- Мама, мамочка!

- Усаги, родная, что? Что ты кричишь?

- Ма, мне нужно отлучиться. Тут близко. Я недолго.

Девушка возбужденно дышала и пританцовывала на месте от нетерпения.

- Да что случилось? Ты пугаешь меня! Буря надвигается, не видишь что ли? Детка, это не может подождать?

- Нет, ма. Я к Мине. Там срочно. Ничего такого, но… Друзьям надо помагать. Я побегу, на связи.

- Зонтик хоть возьми, – неслось вслед блондинке. – Захвати пирога, угостишь девочку. Усаги!!!

Но гневный окрик отнесся к уже закрывшейся двери.

Усаги и сама не могла позже объяснить, почему столь импульсивно отреагировала на просьбу друга из прошлого.