Немеркнущий

Джуд должен был отключить сигнализацию и выкатить профессора на каталке, на тот случай, если любопытные соседи решат в самый неподходящий момент раздвинуть занавески. Нам предстояло долгие пятнадцать минут возить профессора по городу, чтобы я смогла с ним поработать, потом, стерев память, выбросить его на тротуаре. Если сразу расколоть ученого окажется непросто, у Роба была явочная квартира, где, догадываюсь, мы могли бы подвергнуть его более… болезненным методам убеждения.

Роб открыл заднюю дверь, впуская порыв морозного воздуха. Они с Рейнольдсом спустили на землю каталку и мешок. Джуд снова начал выкручивать руки.

Я схватила его за запястье, прежде чем мальчишка спрыгнул вслед за Робом:

– Будь осторожен.

Джуд отсалютовал мне, стиснув зубы в попытке то ли ободряюще улыбнуться, то ли не облевать самого себя.

– Поки, кроки.

Дверь за ними захлопнулась. «После двух, подсолнух».

Даже в самых невероятных фантазиях о том дне, когда я наконец-то соберусь убежать, я даже представить не могла того, что должно было случиться сейчас. И я не ожидала, что буду настолько спокойна. В мой первый побег от Кейт и Роба страх обуял меня мгновенно, как настоящее пламя, и ноги пустились наутек еще до того, как мозг успел принять какое-то решение. Тогда я понятия не имела, куда направляюсь и что собираюсь делать. Просто бежала. Мне крупно повезло, что я наткнулась на Зу и на остальных.

Но второй раз полагаться на удачу я не могла. И у меня не было времени на то, чтобы испугаться того, что произойдет, если меня поймают. Самообладание сделало меня намного сильнее, чем неконтролируемые эмоции, которым я поддалась тогда на заправке. У меня было дело, которое я должна была закончить, люди, которых поклялась защитить, и никто – уж в особенности Роб Мидоус – не мог остановить меня, пока я еще жива.

Когда трое поднялись на крыльцо, включилась лампа. Джуд быстро взглянул на меня через плечо и исчез, завернув к маленькому щитку, обслуживавшему дом.

Наконец свет погас, и Роб склонился над золотистым дверным замком. Я же стянула тяжелую черную куртку Лиги, вытащила зажигалку и швейцарский армейский нож, спрятанные в одном из карманов, и распихала их по ботинкам. Старая кожаная куртка Лиама вряд ли спасет от холода, зато в ней не водилось «жучков».

Я выбралась наружу через водительское сиденье, и только мои ботинки коснулись снега, как со стороны задних дверей «скорой» показался Джуд.

– Что ты?..

Я ринулась вперед, зажимая ладонью его рот. Глаза мальчишки расширились от страха, пока я не прижала палец к губам. Джуд был слишком сбит с толку, чтобы сразу разобраться в происходящем. Схватив парнишку за руку, я подтащила его к себе, туда, где нас не могли увидеть.

– Мы внутри, – гаркнул в ухо грубый голос Роба. – Готовность, Командир?

– Все по графику, Наставник.

Я взглянула на уличный знак – Гарфилд-стрит – и попыталась сориентироваться. Нужно оторваться от Роба, прежде чем этот урод поймет, что мы слиняли. Я быстро бегаю, но не быстрее машины, а сейчас со мной еще и Джуд. Если успеем добраться до парка с теми протестующими, можно попробовать скрыться от Роба с Рейнольдсом в толпе. Роб не догадается искать там, где поймать нас легче легкого. Он жесток и злобен, но не слишком сообразителен.

Джуд тяжело дышал мне в затылок – сегодня ему досталось, но в общем-то он был в норме. Ветер трепал его шапку и пытался сорвать мою, и я натянула ее пониже, так чтобы из-под нее не выбивались мои длинные волосы. Голоса обеих опергрупп сразу сделались глуше.

В Вирджинии никогда не было такого холода: резкий, кусающий за каждый сантиметр открытой кожи. Я постепенно увеличивала скорость, смаргивая слезы и снег, Джуд, как мог, старался не отставать. Под ногами сверкали кусочки льда, когда я пробиралась через растущие между домами деревья, трещали ветки, скрытые под настом. На юг, на юг – просто продолжать двигаться на юг, найти Гарвард-ярд, митингующих и сбежать.

– Цель захвачена. Мандарин, периметр чист?

Джуд в страхе метнулся ко мне, но я предупреждающе покачала головой.

Голос Роба прошелся по моему позвоночнику, словно спичка по коробку. Огонек вспыхнул небольшой, но достаточный, чтобы мне пришлось напрячься, чтобы ответить.

– О да, – подтвердила я, надавив пальцем на коммуникатор. – Горизонт совершенно чист.

Я знала, что Роб уже обнаружил наше исчезновение – в ту же секунду, как открыл дверь «скорой». На его конце линии повисла тишина, он молчал и тогда, когда Штаб и Бартон запросили у него обновление статуса. Я могла представить себе его лицо: белое, быстро багровеющее от усилий, чтобы сдержать ярость. Еле заметная улыбка изогнула уголки моего рта. Он не мог вызвать меня, не раскрывая, что потерял. Самая важная часть работы Наставника состояла в том, чтобы держать фриков под постоянным наблюдением.

– Ман… – начал было Рейнольдс, но тут же осекся.

– Эй, Роб, – позвала я тихим, спокойным голосом.