Немеркнущий

– Какие ребята? Зу в безопасности; никто не причинит ей боли.

– «Уолмарт»… Я сказал ей, я сказал ей идти с… Она пошла с… Нет, где она? Где Зу?

– Она в безопасности, – заверяла я, пытаясь высвободить руку. Но он не отпускал, словно парень пытался заставить меня что-то понять, но чем больше он боролся, тем тяжелее ему становилось дышать. Приложив другую руку к щеке Лиама, я склонилась над ним.

– Лиам, посмотри на меня. Зу в безопасности. Ты должен… ты должен отдохнуть. Все будет хорошо. Она в безопасности.

– В безопасности. – Слова прозвучали глухо, и парень закрыл глаза. – Не уходи снова, – прошептал он. – Не уходи… куда я не смогу пойти, пожалуйста, пожалуйста, только не снова…

– Я останусь здесь, рядом, – пообещала я, проводя пальцем по его скуле.

Ты должна остановиться. Должна уйти. Прямо сейчас.

– Не лги, – пробормотал Лиам, балансируя на краю сна. – Здесь… такое место, где не нужно…

Я вскочила – перед глазами замелькали пятна, а в висках запульсировала кровь. Прижав руки ко рту, я ждала, когда ко мне снова вернется зрение, стараясь не споткнуться о лежащих вокруг детей. Я знала, что он пытался сказать. Я уже слышала эти слова – потому что когда-то произнесла их сама, но это было… это было невозможно.

Здесь такое место, где не нужно лгать.

– Руби?

Вайда с Толстяком замерли перед полыхающими бочками, наблюдая за мной с одинаковым выражением беспокойства на лицах. Как долго они стояли там и что успели услышать?

Толстяк шагнул ко мне, но я отпрянула.

– Я в порядке, он просто…

Присев на корточки, я опустила голову на руки, дважды глубоко вздохнув, пытаясь успокоиться.

Невозможно.

– Ты уверена? – Голос Толстяка звучал отчужденно. – Ты закончила играть в эту игру?

Я кивнула, не отрывая взгляда от земли. Желудок скрутило. Мысли путались. Я слышала, как Лиам ворочается и пытается отбросить одеяло, обмотавшееся вокруг ног.

– Думаешь, это нормально – сюсюкаться с ним, запутывая еще больше? План же по-прежнему состоит в том, чтобы взять флешку и свалить в Лигу? – набросился на меня Толстяк. – Что будет, когда он придет в себя?

– Она напустит на себя трагический вид и притворится, что за всю свою печальную, трогательную жизнь ни разу его не встречала, – усаживаясь рядом, заявила Вайда. – Это же операция из серии «берем и валим». Руби все это знает? Она же говорила, что не станет примешивать к делу личные чувства, разве нет?

Я с усилием сглотнула:

– Я знаю. Можешь… Скажешь ему, зачем мы здесь?

– Правду? – с вызовом уточнил Толстяк.

Позади нас раздался резкий вздох-кашель, и я сразу поняла, что сейчас последует за ним. Лиам отшвырнул одеяло, руки его взметнулись к горлу. Он боролся за следующий вдох, втянул воздух, пытаясь перевернуться на бок, но у него не хватило сил. Мы рванулись к нему все вместе. Но Толстяк опередил нас с Вайдой, подхватив и усадив друга, не давая ему задохнуться.

– Все хорошо, – приговаривал Толстяк, наклоняя Лиама вперед и похлопывая по спине. Он казался спокойным, волнение выдавали только бисеринки пота на лбу. – Вдох-выдох. Ты в норме. Ты в порядке.

Но ощущения, что Лиам в порядке, не было. Было ощущение, что он…

Сейчас умрет. Я вцепилась руками в волосы. После всего, через что мы прошли, он умирал прямо на моих глазх. Он сражался, но проигрывал, ускользая туда, где уже я не смогу его найти.

– Вода нужна? – Вайда подхромала ближе с пластиковой бутылкой в руке. Я ненавидела жесткий блеск в ее глазах: приговор, вынесенный состоянию Лиама, и жалость, с которой она смотрела на меня.

– Нет, – покачал головой Толстяк, – может попасть не в то горло. Руби. Руби… с ним все будет в порядке; я не дам ему заснуть и буду следить, чтобы он двигался. Мне нужны те лекарства. Растворы, грелки, что угодно. Быстрее.

Я кивнула, сжимая кулаки в волосах, судорожно выдохнув.

– Ру! – Раздался голос Джуда, и вот уже перед нами возник он сам. В руках – знакомая черная куртка. – Я нашел ее, нашел ее, нашел!

Мы, все трое, зашипели на него.

– Иди сюда! – махнула я мальчишке, поспешно забирая куртку, пока тот ее не уронил в одну из бочек. В воспоминаниях Коула я видела куртку лишь мельком, к тому же она была наполовину скрыта в тени… но эта выглядела практически такой же, хотя и не черной. Куртка оказалась темно-серой, из непромокаемой ткани с фланелевой подкладкой, и все еще хранила запах Лиама – сосны, дыма костра и по`та. Чувствуя, что Вайда с Толстяком не отводят от меня глаз, я пробежала пальцами по ее швам и наконец нащупала твердый прямоугольный брусочек, вшитый Коулом в темную подкладку.

– Он прав, – я передала куртку Вайде. – Пока оставим флешку там. Когда будем уходить – вырежем.

Взгляд снова метнулся к пепельному лицу Лиама, исказившемуся от нового приступа надрывного громкого кашля. Джуд за моей спиной переминался с ноги на ногу. Его лицо больше не светилось гордостью, рука сжалась на моем плече – то ли он меня успокаивал, то ли был потрясен тем, что увидел. И то и другое, наверное.