Немеркнущий

Я была в форме – во всех смыслах, однако на пустой желудок преодолевать холм за холмом, пробираться по толстому слою свежеопавших листьев, а еще стараясь не возвращаться мыслями к Лиаму, оказалось нелегко. В животе у Джуда постоянно урчало – как минимум раза четыре только за последние полчаса. И хотя, в отличие от остальных, он не ворчал и не жаловался, я чувствовала, что мальчишка начинает сдавать.

– Мы почти на месте, – уверила я его, бросив неодобрительный взгляд на затылок Бретта. Но он-то в чем вноват? В машину Толстяка все бы не поместились. Обсуждалась идея сплавиться по реке Камберленд, но даже сейчас, через несколько месяцев после разлива, Бретт опасался, что для плотов течение еще неспокойное. Так что мы двигались пешком. И в качестве сумок для припасов запаслись кусками палаточной ткани.

Пятнадцать километров, семнадцать, двадцать. Пальцы закоченели от холода, даже засунув их под мышки, согреть не получалось.

Джуд поджал губы и так сильно натянул на свои кудрявые волосы шапку, что оттопыренные уши стали казаться еще больше. На секунду, показавшуюся мне вечностью, сердце мое замерло.

– Забей, – бросил Джуд, этот мистер Неуклюжесть. – Это будет так здорово. Очень, очень здорово. Мы такие, – он щелкнул пальцами, – стырим кучу лекарств и еды и отвалим, типа, бац! – он сжал кулаки и выставил пальцы. – Они даже не догадаются, что у них кто-то побывал, пока мы не уйдем. Станем долбаной легендой!

Джуд все болтал о том, как «они» то, «они» это, но в том-то и заключалась проблема: мы не знали, кто отвечал за аэропорт или почему там копились запасы. Я отправила Кейт и Нико сообщение с вопросом, но они так не ответили.

Мы по-прежнему держали путь на восток, к центру города, а река все петляла – снова вильнула прямо перед нами.

Я ускорила шаг, пробираясь к тем, кто шел в первых рядах. Увидев Оливию, я хлопнула ее по плечу. И в этот момент мы вышли на берег реки Камберленд.

– Ого! – только что и сказал Джуд.

Пока нам не попалось это первое препятствие, я никак не могла взять в толк: почему, спустя столько времени после того, как половодье отступило, город был по-прежнему закрыт. Но так случается с любыми катастрофами – ликвидация последствий бедствия хуже самой стихии. Неудивительно, что земля под ботинками превратилась в болото, а река все еще не вернулась в прежнее русло. Могучая стихия снесла целые секции домов, перевернула массивные речные баржи и швырнула их на мель – ржаветь под солнцем. Словно в канализации забился слив. Река, не имея возможности продолжать свой путь в сторону города, заливала ближайшие поля и леса.

– Это вон там, – объявил Бретт, указывая на видневшиеся в отдалении белые очертания. Как по команде на одном из них начал медленно и размеренно пульсировать красный свет. – Приятно видеть, что Грей и его парни где-то поблизости, чтобы навести порядок – он же поклялся.

– Мы… поплывем? – спросила я, стараясь не морщиться.

Оливия повернулась ко мне, приподнимая фонарь. Исполосованное шрамами лицо осветилось искренней улыбкой.

– Нет. Сыграем в чехарду.

«Играть в чехарду» с Синими означало терпеливо ждать, пока тебя словно тряпичную куклу перебросят с одного плавучего объекта на другой. То, как ребята это делали, впечатляло: река оказалась слишком широкой, чтобы сразу отправить тебя в нужную точку. Но Бретт, использовав принесенные потоком обломки, поднял Оливию и с поразительной точностью и аккуратностью переместил девушку на угол наполовину затопленной перевернутой баржи. Она, в свою очередь, отправила следующего Синего еще дальше – на крышу чего-то похожего на дом на колесах. Заняв позиции, трое Синих без особых проблем переправили нас всех. Наконец и я приземлилась на колени на другом берегу.

Мы двинулись дальше, натаптывая новую тропинку через затуманенные заросли мокрых от дождя кустов. Взлетно-посадочная полоса оказалась короче, чем те, что я видела в больших аэропортах, и была буквально забита самолетами всех размеров и форм вперемежку с вертолетами и одноместными зелено-коричневыми военными грузовиками. Аэропорт явно не использовался, но, если самолеты и грузовики стояли здесь, значит, оставался неплохой шанс, что сведения Кейт и Нико верны и в ангарах еще что-то хранилось.

Кто-то – судя по машинам, национальные гвардейцы – возвел вокруг ангаров и взлетно-посадочных полос несерьезный забор из сетки-рабицы, для порядка понавесив страшилок о «посторонних» и «высоком напряжении». Брошенный Оливией камень отскочил от сетки и с тихим шлепком угодил в грязь. Джуд, выдернув рубашку из моих пальцев, пополз на животе по траве.

– Эй! – прошептала я. – Джуд!

Мальчик постучал по забору кулаком, потом еще раз и только потом двинулся обратно к нам.

– Там столько же тока, сколько в моем ботинке, – прошептал он.

«Как-то странно», – подумала я. Если бы здесь оставалось, что защищать, были бы и люди, защищающие это… ведь так?