Немец

Карен Федорович встал из-за стола, поправил рамочку с фотографией внучки Лизоньки, открыл кодовый замок сейфа и извлек из него старинный металлический предмет — вещественное доказательство, затребованное им из спецхранилища для проведения экспертизы.

Нельзя сказать, что Карен Федорович принадлежал к числу излишне впечатлительных людей, однако вид предмета и, главное, мысль о том, что где-то в глубине веков этот металл касался тела самого Иисуса Христа, приводила его в трепет. Как человек начитанный и кое-что знающий о науке психологии, Карен Федорович понимал, что нельзя игнорировать потенциальную силу, которой обладает самовнушение, но в случае с найденным в лесу наконечником ошибки быть не могло.

Да, ошибки быть не могло — Копье Судьбы, обладать которым стремились все величайшие мировые диктаторы и завоеватели, теперь было в руках простого подполковника не самого элитного департамента ФСБ.

И никакого труда не составляло спрятать его, подменить, даже вывезти за границу. Легенда с множеством копий подействовала, да и никто не имел оснований сомневаться в компетентности Погония. А уж о честности этого человека в «конторе» ходили легенды. Огромные, формально неподотчетные суммы денег проходили через его агентуру во время работы в Афганистане. Соблазнам не было счета. И действительно, многие не выдерживали, но только не Карен Федорович. Педантично, до копейки, отчитывался он обо всех потраченных средствах, за что его, вопреки логике, начальство недолюбливало. Видимо оттого, что не к чему было прицепиться, ведь начальству всегда требуется иметь под рукой компроматик, удавку, которую, если что, можно легко затянуть на шее зарвавшегося коллеги.

Погоний сломался, когда до пенсии оставалось совсем немного.

Союз развалили, по КГБ нанесли удар, расшатавший десятитилетиями создававшуюся систему. Престиж службы в органах госбезопасности упал. Зарплата, когда-то приличная, в новых условиях оказалась жалкой… Оставалась Родина, земля, на которой Карен Федорович вырос, могилы родителей. Но сил уже не было. Возвращаясь изо дня в день домой на казенном автобусе, добираясь от него до грязного подъезда по разбитому асфальту и лужам, обрызгиваемый с головы до ног проезжающими машинами всех моделей и марок, Карен Федорович понял, что век его проходит зря.

Собрав последние силы в кулак, он попытался утешить себя, убедить, что жизнь продолжается. Ему это удалось, но только на время. И тут, как нельзя кстати, подвернулся один из агентов с «церковной специализацией», некто Миша. Через него-то и пришла к Погонию информация о поведении Ральфа Мюллера и его странного спутника.

Карен Федорович допустил ошибку, встретившись с Михаилом и сообщив ему лишнего о своих догадках.

Михаил действовал быстро и напористо. Сначала подослал к Погонию «отморозков», отнявших у него документы, а после, когда ознакомился с гипотезами подполковника, решил набиться в союзники к Курту Шерхорну.

Погоний же с тех пор вел себя осторожно и был собою вполне доволен. Сопоставив факты, найденные в архивах, и собственные выводы, он понял, что ему выпал шанс, который ни в коем случае нельзя упустить. И с тех пор он начал жить поисками Копья Судьбы, втайне от всех, включая семью и друзей.

Карен Федорович воспрял духом. И вроде бы все шло прекрасно, но вот только проклятая совесть периодически давала о себе знать, особенно когда он вспоминал, что вынужден врать своему старинному боевому товарищу Александру Валентиновичу Тихонову. В минуты, когда приступы совести разгорались в его душе пожаром, Погоний пытался тушить его алкоголем, но, по правде говоря, пить он никогда толком не умел, так что ни водка, ни коньяк не помогали.

К началу экспедиции в Хизну, предпринятой Ральфом Мюллером и Антоном Ушаковым, подполковник Погоний был убежден, что Карл Целлер должен был доставить в рейх оригинал «настоящего» Копья Судьбы. По его мнению, любые другие артефакты не могли интересовать Гиммлера настолько, что он почти два месяца состоял в активной секретной переписке с руководителем обычной спецгруппы СС, да еще и действовавшей на Восточном фронте, где требовалась не эзотерика, а эшелоны с валенками, танками и соляркой.

Погоний не знал ответа на вопрос, как знаменитая реликвия христианства оказалась на территории СССР. Гипотезы и догадки им в расчет не принимались. Он осмелился предположить, что оригинал Копья Судьбы мог быть доставлен из Нюрнберга гитлеровцами в надежде изменить ход зимней кампании 1941–1942 годов. Но каким образом они предполагали его использовать? Выносить перед наступлением на поле боя? Что-то несерьезное было в таких предположениях.

Впрочем, нужно было действовать step by step — шаг за шагом, как говорят американские коллеги: заполучить священную реликвию, а после уже думать, что делать дальше.

И вот этот день настал. Карену Федоровичу нелегко давалось окончательное решение. Он несколько месяцев обманывал товарища, сильно в себе запутался, переживал и уже давно потерял счет бессонным ночам…