Немецкие бронетанковые войска. Развитие военной техники и история боевых операций. 1916–1945

Советники Гитлера и его полководцы побуждали его действовать, но он переносил срок за сроком, гоняясь за призраком 200 не опробованных в боях танков[297], которые он в своей «реальности» переоценивал точно так же, как и все свое другое «чудо-оружие».

В этих боях многих тысяч танков обе стороны задействовали в последний раз в крупных масштабах военную авиацию, подняв в небо значительное число самолетов различных типов.

4-й воздушный флот взаимодействовал с группой армий «Юг». Ему был также придан 8-й воздушный корпус (под командованием генерала авиации Ганса Зайдеманна), всего здесь было около 1100 самолетов.

За воздушное прикрытие группы армий «Центр» отвечал 6-й воздушный флот с приданной ему 1-й авиадивизией (под командованием генерала Пауля Дайхмана), всего около 730 самолетов[298].

Атака авиации достигала своей кульминации в «атакующей карусели», вслед за которой на земле следовал танковый удар. После прорыва наземные войска поддерживались с воздуха штурмовиками, истребителями и разведчиками бомбардировкой и бортовым оружием.

Все мероприятия по непосредственной поддержке наземных сил тщательно согласовывались с армейскими частями.

Впервые задействованные 5 эскадрилий противотанковых штурмовиков упорно поддерживали наземные силы в качестве воздушных истребителей вражеских танков в течение всего сражения.

Возможности другого исхода

В «Оперативном приказе № 5» от 13 марта 1943 года упоминалась необходимость «прописать противнику «закон действия». С этим утверждением в тот момент все были согласны. Фельдмаршал фон Манштейн даже много раз предлагал Гитлеру нанести удар из глубины тыла, но Гитлер это предложение отклонил. 1 июля, возвращаясь к этой теме, Гитлер снова заявил, что «долгое ожидание обессиливает, а порой даже связывает… Наконец, потери делают войска небоеспособными. Было бы куда лучше самим проявить инициативу и начать наступление». Это заявление было просто удивительным, если вспомнить про время ожидания с апреля по июль.

Фон Манштейн полагал, что «у Гитлера отсутствует отвага или вера в свое воинское искусство или своих генера лов». В любом случае предложение фон Манштейна было отвергнуто, поскольку, согласно тогдашним воззрениям Гитлера, обладание излучиной Северского Донца было необходимо для ведения войны и никоим образом не должно было быть связано с маневренным ведением военных действий. Возможно, Гитлер в отношении этого последнего утверждения — с военно-экономической точки зрения — и не был не прав; но не существовало ли других возможностей удержать инициативу за собой или снова захватить ее?

Наступление из района Харькова в юго-восточном направлении на Купянск напрашивалось само собой; оно бы значительно укрепило положение в излучине Северского Донца и могло создать угрозу глубокому флангу русской обороны на Курской дуге. Возможности такого наступления были обстоятельно изучены всеми задействованными командными структурами. Наконец сошлись на том, что коль скоро операция «Цитадель» уже спланирована, то на вторую операцию, пусть несколько меньшего масштаба, сил уже недостаточно. При этом, оглядываясь назад, следовало принимать во внимание, что тогда все операции планировались по времени на конец апреля или же на 3 мая. Перенос Гитлером времени их начала до 5 июля менял все оперативные предпосылки, которые существовали на момент первого принятия решения о проведении операции «Цитадель» в марте. Вообще же «Цитадель» представляет собой образцовый отрицательный пример того, как вполне годный оперативный замысел был превращен в свою полную противоположность, поскольку высшее командование не видело изменения предпосылок или не желало их замечать, хотя постоянно получало информацию об этом.

К другой возможности можно было бы отнести мнение автора книги, состоявшее в том, чтобы отойти с позиции «Хаген», с линии Комаричи — Брянск — Киров[299], а затем обойти преследующих русских, охватить их в движении танковыми дивизиями и уничтожить. Другими преимуществами такого варианта были бы следующие моменты: выпрямление и при этом сокращение фронта, значительное накопление сил для формирования резервов, исключение оперативной угрозы южному флангу 2-й танковой армии, исходящей из Курского выступа фронта, и, наконец, устранение занятого крупными силами противника обширного партизанского района, ставшего практически линией нового фронта. Хорошим примером такой передислокации в тыл стало «попятное движение» южнее Ржева с 1 по 16 марта 1943 года. При этом длина линия фронта была сокращена на 230 километров и высвобождена 21 дивизия, что наряду с другими мероприятиями, и главным образом высвобождением штаба 9-й армии для действий на северном фланге наступления, сделало возможным проведение операции «Цитадель».

Предложение о досрочном отходе из района Орловского выступа фронта, очевидно, не могло быть сделано после того, как только что с громадными усилиями было преодолено сопротивление Гитлера отводу войск от Демянска, Ржева и Вязьмы.