Читаем Немецкий язык с Э. Кестнером. Трое в снегу полностью

144.  Alles, wasüberflüssig und entbehrlich ist, war in Pyramidenform vereinigt worden. (Die Lose und die Gewinne bezog der Tanzlehrer seit Jahren von einer Münchner Firma. Und der Reingewinn der Lotterie fiel, auf Grund eines Gewohnheitsrechtes, an ihn.)

Kesselhuth hatte während des Abendessens mitgeteilt, dass im Großen Saal ein Tisch mit drei Stühlen reserviert sei. Schulze und Hagedorn saßen, von verkleideten Menschen umgeben, an dem für sie bestellten Tisch und warteten auf den Besitzer der gutgehenden Schiff-Fahrtslinie.

Doktor Hagedorn war hemdsärmlig. Den Hals umschlang ein großes rotes Taschentuch. Auf dem Kopf trug er eine schief und tief ins Gesicht gezogene Reisemütze. Er stellte ganz offensichtlich einen Apachen dar.

Schulze hatte sich noch weniger verwandelt. Er trug, diesmal allerdings innerhalb des Hotels, seine übliche sportliche Ausrüstung: den violetten Anzug, die Wickelgamaschen, die kleeblättrigen Manschettenknöpfe, die schwarzsamtenen Ohrenklappen und die feurig rote Pudelmütze. Ihm wurde langsam heiß.

»Wo sind die Schlittschuhe?« fragte Hagedorn.

»Hören Sie auf!« bat Schulze. »Erinnern Sie mich nicht an meinen Hinterkopf! Ich hatte völlig vergessen, wie hart so eine Eisbahn sein kann. Als Schlittschuhläufer werde ich nicht mehr auftreten.«


145.  »Und Sie hatten sich so darauf gefreut (а Вы так этому радовались)«, sagte Hagedorn mitleidig (сказал Хагедорн сочувственно).

»Das ist nicht weiter schlimm (ничего страшного)«, erklärte Schulze. »Ich hatte mich vorübergehend in meinem Alter geirrt (временно ошибся в своем возрасте; das Alter).« Er lächelte freundlich (он добродушно улыбнулся). »Wie gefallen Ihnen aber meine Dekorationen, junger Freund (как Вам нравятся мои декорации, юный друг)?« Er schaute sich zufrieden um (он удовлетворенно огляделся).

Hagedorn erklärte, hingerissen zu sein (Хагедорн заявил, что он восхищен).

»Das ist recht (правильно)«, sagte Schulze. »Wo jedoch steckt unser lieber Kesselhuth (а где же наш любезный Кессельгут; stecken — втыкать; всовывать; находиться, быть, торчать)?«

In diesem Augenblick füllte jemand, der hinter ihnen stand, die drei Weingläser (в эту момент кто-то, стоявший позади них, наполнил три бокала вином; der Augenblick; das Weinglas).

»Wir haben keinen Wein bestellt (мы не заказывали вина)«, sagte Hagedorn erschrocken (испуганно сказал Хагедорн). »Ich möchte ein helles Bier haben (я бы хотел светлого пива).«

»Ich meinerseits auch (я, с моей стороны, тоже)«, meinte Schulze.

Da lachte der Kellner (тут кельнер засмеялся). Und als sie sich erstaunt umdrehten, war es gar kein Kellner, sondern Herr Johann Kesselhuth (а когда они удивленно обернулись, то увидели не кельнера, а господина Иоганна Кессельгута). Er trug die Toblersche Livree, seinen altgewohnten, geliebten Anzug, und blickte Herrn Schulze, um Entschuldigung bittend, in die Augen (на нем была тоблеровская ливрея, его привычный, любимый костюм, и он смотрел господину Шульце в глаза, прося извинения).

»Großartig (грандиозно)!« rief Hagedorn. »Ich will Sie nicht kränken, Herr Kesselhuth, aber Sie sehen wie der geborene herrschaftliche Diener aus (не хочу Вас обидеть, господин Кессельгут, но вы выглядите как прирожденный господский слуга)!«

»Ich fühle mich nicht gekränkt, Herr Doktor (ничуть не обижаюсь, господин доктор)«, sagte Kesselhuth. »Wenn ich nicht Alexander wäre, möchte ich Diogenes sein (если б я не был Александром, то хотел бы стать Диогеном; Diógenes).«


145.  »Und Sie hatten sich so darauf gefreut«, sagte Hagedorn mitleidig.

Перейти на страницу:

Все книги серии Метод чтения Ильи Франка [Немецкий язык]

Похожие книги

Теория литературы. Проблемы и результаты
Теория литературы. Проблемы и результаты

Книга представляет собой учебное пособие высшего уровня, предназначенное магистрантам и аспирантам – людям, которые уже имеют базовые знания в теории литературы; автор ставит себе задачу не излагать им бесспорные истины, а показывать сложность науки о литературе и нерешенность многих ее проблем. Изложение носит не догматический, а критический характер: последовательно обозреваются основные проблемы теории литературы и демонстрируются различные подходы к ним, выработанные наукой XX столетия; эти подходы аналитически сопоставляются между собой, но выводы о применимости каждого из них предлагается делать читателю. Достижения науки о литературе систематически сопрягаются с концепциями других, смежных дисциплин: философии, социологии, семиотики, лингвистики. Используется опыт разных национальных школ в теории литературы: русского формализма, американской «новой критики», немецкой рецептивной эстетики, французского и советского структурализма и других. Теоретическое изложение иллюстрируется разборами литературных текстов.

Сергей Николаевич Зенкин

Языкознание, иностранные языки
Комментарии к русскому переводу романа Ярослава Гашека «Похождения бравого солдата Швейка»
Комментарии к русскому переводу романа Ярослава Гашека «Похождения бравого солдата Швейка»

Классический перевод романа Ярослава Гашека, сделанный Петром Григорьевичем Богатыревым, стал неотьемлемой частью советской культуры и литературы. Уникальный труд известного прозаика и эссеиста Сергея Солоуха возвращает читателя в эпоху и культурную среду, частью которой по праву был чешский оригинал. Эпоху Габсбургов, Гогенцоллернов, Романовых и миллионов скромных подданных этих монархов. Ту самую, в которой ровно сто лет тому назад, в 1914 году, разразилась Великая или, как принято говорить ныне, Первая мировая война. Едва ли читатель сможет заново пережить все бури и катастрофы того времени, но вот перечитать обретший подлинный вкус и цвет великий роман захочет, как нам кажется, наверняка.

Сергей Солоух

Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука