Немезида (ЛП)

— Меня? Ей бояться нечего. Тебя? Похоже, скоро ты обременишь её скучными и долгими излияниями чувств. Ты же понимаешь, что можешь попытаться скрыть их. Ей необязательно узнавать, что ты хнычущий, томящийся от любви щенок.

Тарик хмурится.

— Почему ты не попытаешься скрыть свое высокомерие? Или ты полагаешь, что высокомерие — достойная черта?

— Я думаю, это лучше, чем быть щенком, — Сетос снова делает глоток из своего кубка, когда Сепора исчезает под навесом под ними. Она скоро появится в его дневных покоях, и Тарик не хочет, чтобы она стала свидетелем этого разговора.

Тарик поворачивается и идет к своему столу.

— Разве ты не слышал? Я должен жениться на принцессе Хемута. Я только сегодня утром получил корреспонденцию. Рашиди сообщает, что переговоры идут хорошо.

На сосем деле, его удивило то, что корреспонденция ожидала его в дневных покоях, поскольку каравану на дорогу до Хемута требуется, по крайней мере, десять дней. Рашиди, по-видимому, не тратил время впустую в своих переговорах. Как и король Хемута.

Сетос садится напротив него, закинув ноги на один из подлокотников стула. Когда он делает подобные вещи, становится явно, насколько Сетос ещё молод.

— Ах, самая редкая красотка из всех пяти королевств. И самая тщеславная. Ледяная принцесса, в прямом смысле этого слова, как мне кажется. Какая жалость, что ты вынужден взять такую холодную и неприветливую жену.

Тарик поднимает бровь.

— Ты не видел ее с тех пор, как мы были детьми. Неужели ты все еще обижаешься?

Принцесса Тюль была первой очаровавшей Сетоса женщиной. Он провел целый день, собирая цветы в саду, но, когда преподнёс подарок молодой принцессе, она была в ужасе и обвинила его в то, что он уничтожил красоту в ее естественной среде. Сетос был безутешен много дней.

Сетос морщит нос.

— Обида предполагает, что я о ней думаю, а это не так.

— Понимаю.

— Как бы там ни было, тебе следовало оставить Сепору в гареме, — протягивает Сетос. — Жена — для наследников, а наложница — для удовольствий.

— Какими бы забавными не были твои мерзкие комментарии, я вынужден попросить тебя оставить их на другой раз. В конце концов, меня ждёт много работы.

— По этой причине ты не навещаешь меня в Лицеи? Ты трижды приезжал встретиться с Саем, и ни разу не был у меня, чтобы мы могли вместе пообедать. Почему?

— Я прихожу как слуга короля, Сетос. Обед с принцем Теории вряд ли был бы уместен.

Сетоса это не убеждает.

— Ты мог бы притвориться, что принес мне известия от Его Королевского Величества. Правда, Тарик, будь оригинальней.

Тарик откидывается назад и смотрит на своего брата.

— Но ты хочешь видеть вовсе не меня, верно?

Уголок рта Сетоса приподнимается.

— Возможно, будь у тебя светлые волосы и серебристые глаза…

— Э-э, — произносит Сепора у дверей. Ее щеки пылают, а губы красные от адреналина. — Может мне прийти позже?

— О нет, — отвечает Сетос, вставая. — Моему брату это не понравится.

Тарик одаривает его убийственным взглядом, но наталкивается на равнодушное лицо Сетоса. Он выдвигает стул и жестом предлагает Сепоре занять его место.

— Пожалуйста, барышня, окажите мне честь.

Сепора закатывает глаза, и он смеётся.

— Я ничего не могу сделать, чтобы произвести на вас впечатление, верно Сепора?

— Боюсь, что вы уже произвели на меня неизгладимое впечатление, принц Сетос.

У него вытягивается лицо.

— Пожалуйста, зовите меня Маджай Сетос. Или просто Сетос. «Принц» звучит будто… я такой ручной. Будто весь день лентяйничаю и позволяю кормить себя виноградом.

В этот раз она смеётся. Тарик подавляет ревность, которую он испытывает из-за их легкого подшучивания. Но Сепора понимает, что у Сетоса есть явная цель. Она видит насквозь его мерзкие намерения и вполне способна противостоять им. Но, когда ее дразнит Тарик, ему кажется, что она с подозрением относится к его намерениям, считая, что он делает это только ради того, чтобы заставить ее раскрыть свой секрет.

Он знает, что Сепора не настолько бессердечна, чтобы скрывать эту информацию вечно. Если у них на самом деле закончится весь спекторий — для чего сначала придется разобрать все пирамиды в Теории — и люди снова начнут умирать, она скажет ему то, что он должен знать. Он уверен в этом.

По крайней мере, хочет быть в этом уверен.

— Сетос собирался уходить, — радостно сообщает Тарик.

Сетос бросает на него угрожающий взгляд, но Тарик почти незаметно качает головой. Если Сетос разоблачит его перед Сепорой, он заплатит высокую цену. По закону принц Теории не может жить нигде, кроме дворца. Тарик мог бы исправить это быстрее, чем Сетос успел бы закончить фразу. И тогда Сетос стал бы объектом шуток остальных Маджаев, которые «обходятся без удобств» в Лицее.

— Было удовольствием видеть вас на Змее, — говорит Сетос, поднося руку Сепоры к губам. — Как всегда.

— Я желаю вам хорошего дня, Маджай Сетос, — отвечает она, почти вырывая руку из его хватки, что заставляет его улыбнуться еще шире.

— Того же самого и вам, и вам, Ваше Величество, — он останавливается у двери. — Думаю, что поужинаю сегодня во дворце. Барышня Сепора, вы бы не хотели присоединиться к нам с братом за вечерней трапезой?