Я видел день, я видел мигМеж днем и вечером. ТуманыВечерние, и среди нихВечерний мир благоуханный.Я видел пламенный закат,Цветов огромных над рекоюШептанье, и как медлил садПредаться ясному покою.И шевелился сонный злак,Склоняясь в райскую дремоту,И уходили в дальний мракНочные звери на охоту.И я, простертый на камнях,На теплом мху, в вселенском доме,Я спал, как птицы спят в кустах,Как спит ягненок на соломе.Я видел сон. Тот сон во снеНе рассказать словами мне.И в нем я снова слышал Бога,Но к сновиденью моемуМешалась страстная тревога —Я сам не знаю, почему.В том сне блаженном, мне казалось,Рука могучая стараласьМне вынуть правое ребро,Метался я, ловя поройРукою сонной чью-то руку,И длил томительную муку,И счастьем называл ее.О, счастье древнее мое!
4
Не потому ли так спокоенДуши ямбический полет,Что мир вокруг нее нестроенКоторый век, который год?Да, сладок ход противоречий,И утверждения своиДуша несет в глухие дни,Как в темноту — простые свечи.Она несет в глубокий мракОпустошения земногоЗнак возвратимого былого,Божественного духа знак.И сон, что снится ей в беспечномКаком-то городе большом,Не кажется ей праздным сном,Но откровением предвечным.И сладко ей тогда мешатьВ прозрении своем блаженномС убогим, суетным, презреннымНезыблемую благодать.Не потому ль и сон мне снитсяСквозь дрогнувший столетий ход,Не потому ль смогли забытьсяДвадцатый век, двадцатый год,Не потому ль сейчас не нуженМне дальний дом, забытый кров,Среди темнеющих снеговРоссийский грубоватый ужин, —Что не во сне, а наявуЯ родиною рай зову?Я отлетаю в поздний час,Когда грохочет город шумный,И буржуа благоразумныйПод супом зажигает газ,Когда в асфальте тонут блесткиНеисчислимых фонарей,И с этих буйных площадей,И с этих буйных перекрестковСлетает человечий стон,И в звездах повисает он.Я говорю: я не в изгнанье,Я не ищу земных путей,Я не в изгнанье, я — в посланье,Легко мне жить среди людей.И жизнь моя — почти простая —Двойная жизнь, и, умираяВ каком-то городе большом,Я возвращусь в мой древний Дом,К дверям которого пороюЯ приникаю, может быть,Как к ветке лист перед грозою,Чтоб уцелеть, чтоб пережить.1924–1926