Немой набат. 2018-2020

– Да, поистине легендарный роман! – как бы подвёл итог профессор. – Сюжет: путешествие по России, простите, в ту пору по СССР, бригады западных пропагандистов. Но попал не в бровь, а в глаз не только закопёрщикам пятой колонны, но и Суслову. И вот что любопытно: именно критиканы Кочетова доказали, что крайности сходятся.

– Неужели ни разу не издали отдельной книгой? – не уставал удивляться Донцов.

– Ни разу! – твёрдо ответил Михаил Сергеевич. Но Людмила Петровна мягко поправила:

– Миша, я же упоминала, в Минске издали, но весь тираж был, по сути, конфискован. Я несколько лет назад смотрела в Интернете, там роман Кочетова жаждут купить многие, огромный спрос. А книг нет. Между прочим, в 1989 году вышло собрание сочинений Кочетова, однако «Чего же ты хочешь?» в нём не было, цензура запретила. Но это как раз понятно: перестройка, прогнозы писателя начали сбываться в полной мере; очень опасный для того времени роман, прямой наводкой бил по Горбачёву и Яковлеву.

– А меня, Виктор, поражает, что при горячем коммерческом спросе в наши дни ни одно издательство не опубликовало этот роман. Не рискует! Хотя цензуры вроде нет. Не случайно вы ничего не слышали о Кочетове.

– Миша, несколько лет назад «Чего же ты хочешь?» отважно напечатала «Роман-газета». Но у неё теперь тираж небольшой.

– Несколько лет назад можно было. А сегодня это слишком рискованно. Сегодня даже премию Литгазеты «Дельвиг» закрыли. Ну, не закрыли, а перестали финансировать, теперь ведь цензуру через финансы вернули – в обход закона. Напечатал крамолу – с точки зрения власти, – ни грантов, ни субсидий не получишь и вылетишь с рынка.

– Да, хорошая была премия: «За верность слову и отечеству»… Но я, Миша, о другом. Всеволод… Всеволод… Как же его отчество? Забыла… А, Всеволод Анисимович Кочетов, конечно, совершил гражданский подвиг, – не грех напомнить сие ещё раз, – написав произведение редчайшего жанра, идейный роман. И жить этому роману, как историческому документу эпохи, многие веки. Кстати, Виктор, знаете, где похоронили Кочетова? В главном нашем некрополе, на Новодевичьем, не так уж далеко от Гоголя.

– А когда он умер?

– Не умер. В 1973 году застрелился. Сколько по этому поводу визгу было! Одни кричали, что его затравили, другие болтали, будто он разочаровался в своих идеях, сам себя загнал в тупики жизни. Лично я в те времена слышала от одного из будущих суперактивных прорабов перестройки публичное и, на мой взгляд, чрезмерно злорадное пыхтение, что Кочетов, извините за моветон, но я цитирую, мол, посмел задрать ногу на высшую партийную власть, – ну, вы понимаете, как кобель, – и от испуга потом сам себя наказал. На самом же деле, – теперь это общеизвестно, – у него был рак, и он мужественно свёл счёты с жизнью. Вообще, человек был мужественный, с провидческим даром.

Чай давно остыл, и Людмила Петровна на красочном жостовском подносе унесла чашки на кухню, чтобы освободить их для свежей заварки.

– Да-а, в нашем возрасте очень тянет на воспоминания, – задумчиво произнёс профессор. – Есть известное присловье: «В России надо жить долго». А ведь на самом-то деле эта расхожая шутка фиксирует особенности нашей новой и новейшей истории. Среди мировых держав нет другого государства, которое в ХХ веке и в нынешнее время столь часто трясло бы от властных перипетий. Возьмите Германию. Там первая половина прошлого столетия была бурной, но потом всё успокоилось. На Западе государственная жизнь вообще стабильна, да и на востоке тоже. Если, конечно, не учитывать военные катастрофы. А в России очередной лидер вечно приносит с собой перемены государственного бытования. Не говорю, кстати, о волюнтаристской, временной, на период «царствования», смене и упразднении часовых поясов, что для миллионов людей вовсе не мелочь. Но каждый раз меняется и сама атмосфера жизни. Чтобы понять вектор исторического движения России воистину надо жить долго.

– Зато есть что вспомнить! – шутливо отозвался Донцов.

– О-о, не говорите! Людмила Петровна иногда накрывает этот стол празднично, мы с ней пригубляем по две-три рюмочки коньяка и предаёмся воспоминаниям. Сами дивимся, сколько интереснейших, судьбоносных событий уместилось на нашем веку. Ведь мы уже давно золотую свадьбу справили, с 1959 года вместе. А познакомились, знаете, как? Совершенно случайно, как говорится, Бог свёл. Она один-единственный раз запорхнула на заседание кружка Щедровицкого, который я некоторое время посещал. Увидел её и влюбился по уши. Нас только вечный сон разлучит.

– Уж и не помню, как я к щедровитянам попала, – вступила в разговор вошедшая в гостиную Людмила Петровна. – Но точно: один-единственный раз у них была. Сути не ухватила, и сама атмосфера пришлась не по душе. Щедровицкий всех перебивает, разговор сугубо умозрительный, от жизни абсолютно оторванный.

– Философы! – веско сказал Михаил Сергеевич.