Немой Онегин

Формальное предложение отца моего (Н. И. Павлищева) встретило со стороны родителей Ольги Сергеевны (сестры Пушкина) решительный отказ. Сергей Львович (отец Пушкина) замахал руками, затопал ногами — и бог весь почему — даже расплакался, а Надежда Осиповна (мать Пушкина) распорядилась весьма решительно: она приказала не пускать отца моего на порог. Этого мало: когда, две недели спустя, Надежда Осиповна увидела на бале отца, то запретила дочери с ним танцевать. Во время одной из фигур котильона отец сделал с нею тура два. Об этом доложили Надежде Осиповне, забавлявшейся картами в соседней комнате. Та в негодовании выбежала и в присутствии общества, далеко не малочисленного, не задумалась толкнуть свою тридцатилетнюю дочь. Мать моя упала в обморок. Чаша переполнилась; Ольга Сергеевна не стерпела такой глубоко оскорбительной выходки и написала на другой же день моему отцу, что она согласна венчаться, никого не спрашивая. Это случилось во вторник, 24 января 1828 года, а на следующий день, 25 числа, в среду, в час пополуночи, Ольга Сергеевна тихонько вышла из дома; у ворот её ждал мой отец; они сели в сани, помчались в церковь св. Троицы Измайловского полка и обвенчались. Новобрачные упали к ногам родителей и получили прощение. — По этому случаю Александр Сергеевич сказал сестре: «Ты мне испортила моего Онегина: он должен был увезти Татьяну, а теперь… этого не сделает».

Л. Н. Павлищев (племянник Пушкина). Воспоминания.

Даже в мемуарном рассказе племянника чувствуется, что Пушкин был в бешенстве. Ещё бы — ему «испортили Онегина». Теперь, если бы Евгений увёз Татьяну, получилось бы, что любимая героиня стала бы в глазах читателей копией сестры поэта. Этого он допустить не мог. Даже думать об этом без тошноты не мог. Повернул на ходу. Где уж тут планы соблюдать.

Поворот дался нелегко. Обычно на главу уходило примерно полгода. Седьмую он начал в марте 1827-го. Вероятно, к январю 1828-го она была готова (печатать он, как всегда, не спешил). А 25 января какой-то тип увёз сестру Олю, испортил «Онегина», пришлось переделывать. Закончена Седьмая глава была в ноябре 1828-го. Полтора года съела.

Пушкин сам не знал, что получится так, как теперь у нас в академических собр. соч.

Точно известно, что планировал он 12 или минимум 10 песен. Вышло 8. Сжёг X главу 19 октября 1830 года и записал: «Сожжена Десятая

песнь». (Если доживём до машины времени — сразу туда!)

Где ж тут план? Он же не знал, что сожжёт Десятую главу, даже когда дело шло к концу. Иначе зачем бы он её писал.

Следовать за мыслями великого человека есть наука самая занимательная.

Пушкин. Арап Петра Великого

…«Онегин» — роман мыслей, а не приключений. У Монтеня мы с огромным интересом следим за ходом мысли, у Дюма — за сюжетом. В трактатах Льюиса — за работой необычайного интеллекта; он у Льюиса одновременно и телескоп, направленный в звёздное небо, и микроскоп, рентген, томограф, проникающий во тьму, где казалось, нечего видеть, ведь всё так просто. Льюис показывает невероятную, незамечаемую нами сложность простых вещей. И делает эту сложность ясной. Сам процесс понимания (движение к вершине, пусть и по тропе, проложенной другим) доставляет удовольствие. То самое удовольствие — жадное, детское: почему самолёт держится воздухе? почему магнит железо притягивает, а золото нет? Эта страсть сохраняется у некоторых взрослых. Хосе Аркадио Буэндиа готов всё отдать (и отдаёт семейное богатство) за всего лишь надежду овладеть цыганскими чудесами цивиЛизации.