Ненадёжный признак

Я подивился тому, как решительно была настроена Кайса, но задумался над другим. Получалось, я такой фриковатый не один. Получалось, не я один вижу чёрт-те что. Мохнатый гномик со свиным рыльцем у моей родной тётки в саду — когда мне было шесть лет, я имел глупость рассказать о нём своей тётушке, и та чуть не упекла меня в психушку. С тех пор я помалкиваю о том, что вижу. А вижу я мир, населённый целой уймой созданий, которые к людям не имеют отношения. К счастью, мы с ними не слишком часто пересекаемся. Да я и не горю желанием особенно, так недолго и крышечкой поехать.

— Предположим, Охотника ты нашла. Своего собственного, прирученного, — и я тихонечко щёлкнул Кайсу по носу. — Только, так уж случилось, без «бэнг-бэнг». Номокара, или как там его, у меня нет и не предвидится, ты уж прости. И как что-то мне подсказывает, в скобяных магазинах эта штука не продаётся.

— Нет, не продаётся, — Кайса сладко потянулась. — Но «бэнг-бэнг» мы тебе раздобудем. Мы его украдём.

Я посмотрел на свою сахарную с некоторым обалдением. Вот так влюбишься в простую норвежскую девушку, которая обожает арбузный фреш и носит купальники цвета поросячьего уха — да ладно, ладно, должны же быть у неё хоть какие-то недостатки — а потом внезапно оказывается.

— На консультацию в «Nomokar Inc» мы пришли чуть раньше назначенного, и парнишка на ресепшене предложил нам скоротать время в музее истории компании. Мы, конечно же, согласились. Там такой, знаешь, небольшой зал, старые фотографии по стенам, отцы-основатели, первые удачные сделки, винтажные рекламные буклеты и всё такое.

Я кивнул, хотя по музеям, честно сказать, не ходок. Тем более — по историческим, чего я там не видел.

— В одной из застеклённых витрин лежал самый первый номокар, 1956 года выпуска, — Кайса посмотрела на меня торжествующе. — Это рабочая модель, Джефф! И она лежит там спокойненько, запертая на простой замок, его шпилькой открыть можно!

— Слушай, — спросил я подчёркнуто вежливо, — а ты уверена, что папаня твой от хюльдры действительно отбился? Дочура у него такая красавица, но поведения что-то не шибко примерного, а?

Ну и схлопотал, конечно, заслуженную плюху. Кайса надулась, постелила полотенце и села на него снова камешки в песке перебирать.

— А может, — я упрямо разыгрывал паиньку, хотя уже всё решил, — мне на работу туда устроиться, этим самым Охотником? Возьмут меня, как думаешь? Внедрюсь двойным агентом, дождусь, пока мне выдадут табельный номокар, отпрошусь в отпуск, и всё будет чики-пики.

— Это наш план «Б» на будущее, — оживилась моя сахарная. — Потому что он сложнее, чем план «А». Говорю же, у них там бюрократия невозможная. Нам всё это подробно разъяснили на консультации. Каждый современный номокар имеет свой серийный номер, каждый случай использования строжайшим образом документируется. Кто знает, сколько придётся ждать, пока подходящий случай представится.

— Понятно. А что с охраной?

— Думаю, видеокамеры там есть. Но лазерной сигнальной сетки вокруг витрины с номокаром точно нет. Так что нужно будет подобрать отмычку и сообразить, как обезопасить камеру слежения. Но это детали, Джефф. Ты же понимаешь.

Она подула на белый камешек и бросила в прибой, где он сразу же затерялся среди своих двойников. Я наклонился, подобрал ещё один и швырнул его туда же.

— Ладно, — говорю. — Когда вылетаем в Стокгольм?

И тут меня чуть не снесло смерчем по имени Кайса. Удивительно, как быстро человек, сидящий на земле, может подскочить и без разбега, по-кошачьи, прыгнуть на другого, стоящего рядом. Покачнувшись, я устоял, но прижал её к себе покрепче, так что сердце её колотилось теперь ближе некуда. Наверное, я и вправду барабанщик, потому что этот тихий стук волнует меня больше, чем любые слова. Так мы постояли ещё немного, а потом я повернулся и понёс Кайсу обратно в наш дом на песке.

07. Джефф по прозвищу «Барабанщик», Стокгольм, Музей истории компании «Nomokar Inc»

…а в четверг решили — хватит уже готовиться: монеты кончаются, а плана получше у нас всё равно не будет. Я сунул макет в спортивную сумку, проверил, как расстёгивается молния. Застёжка ходила плавно, не застревая на полпути. Вот и ладушки. А уж макет у Кайсы получился — не отличишь от настоящего номокара, во всяком случае, от его изображения на фотке. Конечно, если в руки взять, сразу ясно, что это надувалово, но нам же главное — время выиграть. Если макет хотя бы месяц пролежит в витрине незастуканным, мы успеем и дело сделать, и его на место вернуть. Кайса закинула на плечо свой увесистый рюкзачок, я одну теннисную ракетку в сумке оставил, а другую для понтов тоже себе на плечо повесил. Типа идём с тренировки, все дела. Ну и отправились.