Ненаписанный роман. Повесть 1. Перерождение

— Ну не скажи. Вот твоя матушка, например, отлично об этом знает. Потому и выперла тебя на задворки, чтобы власть не потерять. Хотела убить, да рука не поднялась. Материнский инстинкт штука сильная.

— Тебе то откуда знать?

Я снова указал пальцем на свою умную не по годам голову.

— Сила твоя запечатана. А поскольку этот мир изначально стремится к равновесию, она вскроется лишь тогда, когда у нее будет контроль. Ну или никогда не вскроется, и голод будет продолжать тебя терзать.

— Что хоть за договор такой?

— По сути… — я пытался подобрать слова помягче, но решил сказать как есть. — По сути это добровольное рабство. Как демон ты заключаешь договор с человеком один раз и на всю жизнь. Судьба ваша становится общей, сила распечатывается и перераспределяется. Управляет ей он, а ты как батарейка к фонарику. Но тут тоже есть свои тонкости…

— Как что? — нахмурилась она.

— Источник силы, — пояснил я доходчиво. — Ты и сама сможешь пользоваться ею, но под его контролем.

— И голод уйдет? — с надеждой спросила она.

— Да, самый сильный голод уйдет. Но ты станешь как собачка на поводке и будешь терпеть все, что может не нравится. Его жену, детей, другую собачку… Ну и все лишения, и тяготы своего господина. А вот тяга к блуду останется, ведь ты суккуб по природе своей.

— Как все оказывается просто… с самого детства матушка вдалбливала в мою голову, что заключать договоры с людьми нельзя. Теперь ясно почему.

Венге повалилась на пол, застеленный шкурами, и разрыдалась… Я этого не хотел. Создавая эффектного суккуба для пущей красоты мира, я как-то не думал о ее чувствах. Оставив все как есть, я просто хранил молчание, поглаживая свои голые коленки. Ведь я так и сидел в кресле в своей первозданной красоте. Хотел сказать, в чем мать родила. Но это не было правдой. Меня выродил этот мир.

— Почему? — вдруг спросила она. — Почему ты меня не убил?

— Ты опять о своем? — вздохнул я. — Да просто рука не поднялась. Разве можно губить такую красоту?

Венге всхлипнула и перестала плакать. Утерев слезы, она привстала и уселась на стол прямо передо мной, широко раздвинув ноги. Оперевшись локтями о свои колеи она уставилась мне в лицо. Медленно изучив его строение, она пробежалась взглядом по всему телу.

— Ты ненормальный… — заключила она. — Я же порву тебя, как только уснешь. Не со зла порву, ради принципа.

— Вернуть тебе плащ? — спросил я, разглядывая свои когти. — На улице холодно.

— Ты не посмеешь.

Я пристально посмотрел в глаза Венге, и уверенности в ней поубавилось. Через пару секунд она и вовсе поменялась в лице. Еще через секунду она побледнела…

— Ты права, — я сдержанно улыбнулся. — Конечно я этого не сделаю. Я же не изверг. В крайнем случае свяжу тебя на ночь и дело с концом.

— Ладно… — медленно проговорила она, не отводя взгляда.

— Господи, Венге, да брось… стоит мене только уснуть, как ты верхом залезешь. Разве что на спину перевернешь. Я же тебе как воздух нужен.

Венге, часто заморгав, отвела взгляд в сторону. Похоже, что странный человек, сидящий в кресле напротив, видел ее насквозь.

— Ты бесишь меня, одним своим видом… — сказала она устало. — И я не знаю как себя вести. Чары мои на тебя не действуют, угрозы тоже. Ты сильнее, быстрее, все обо мне знаешь. Пришел в мой дом, уселся в мое кресло. Ешь мою еду. Я…

— Беззащитна? — подсказал я.

— Получается, что так, — она развела руками.

— Я не любитель бить женщин, если ты об этом. Прости, что разбил твое милое личико, но ты не оставила другого выбора. Мне жаль, что так случилось.

— Ты серьезно? — она уставилась на меня с недоверием.

— Будь ты немного сдержаннее, мы могли бы решить все словами. Тем более что ничего особенного ты не делала.

— И что быты сделал, мне интересно?

— Ну, знаешь… я бы, конечно, удивился, но мешать бы точно не стал. Не каждое знаешь ли утро ты открываешь газа, а красивая незнакомая женщина уже занимается с тобой любовью.

— Ты… не шутишь?

— Какие тут шутки. С тех пор как я потерял жену у меня вообще никого не было. Лет пять, наверное.

— Здесь ты и вовсе девственник… был, — усмехнулась она ехидно.

— А сколько раз ты… приходила? Неделю говоришь там лежал?

— Приходила? — удивилась она искренне. — Милый, да я оттуда не уходила. Можно сказать, сутки напролет телом своим тебя согревала. У нас такое с тобой было…

Похоже она не шутила. Да нет, она точно не шутила. Так вот откуда эта тупая боль в паху. Там попросту синяк! Просто из за моей смуглой кожи его не было видно.

— И как… прибавилось сил? — спросил я.

— Ты знаешь, да. Давненько я так не веселилась. Вот только… — она погрустнела.

— Что?

— Складывается у меня такое чувство, что силы в тебе не меряно. Сколько я ни старалась, дожать тебя не смогла. Уж прости, но с виду ты был не жилец. Вот я и решила… чего добру пропадать.

— Да ты сама доброта, как я погляжу.

— А у меня что есть выбор? — Венге оскалила заостренные зубы, напоминая кто она есть.

— Ну что ты, — я подался вперед и положил руку на ее колено. — Я вовсе тебя не осуждаю. Более того, я готов облегчить твои страдания. В обмен на крышу над головой, постель и еду.