Ненаправленная анималотерапия. Позитивные и негативные аспекты взаимодействия с собакой у детей и взрослых

И. 45 лет, она состоит во втором браке. От первого брака у нее 20-летний сын, которого второй муж воспитывает с полутора лет. Круг общения И. довольно узкий. Она программист, занимается созданием Интернет-сайтов и веб-дизайном и работает дома. Четыре года назад у И. погибла в результате ДТП подруга, с которой они дружили со школьной скамьи. Детей у подруги не было, зато была собака породы боксер и муж, по словам подруги, «не помню уже, который по счету», с которым она состояла в гражданском браке. И. говорит, что «этот последний муж мне особенно не нравился. Он жил за ее счет, полагая, что если он моложе на 9 лет, то это оправдывает любое поведение. И пес у Кати был под стать этому подонку. Бог знает что вытворял. Катя избаловала его до крайности. Она его очень любила. Она вообще всех любила, очень легкий была человек».

И. тяжело переживала смерть подруги и была крайне возмущена тем, что последний муж подруги, по ее мнению, «не слишком страдал, как будто вообще не понял, что она не погулять вышла, а навсегда».

Спустя несколько дней после похорон муж подруги позвонил И. и спросил, не хочет ли она забрать собаку, так как он не может оставить пса себе. И., которую избалованный и невоспитанный пес раздражал, отказалась, посоветовав сдать собаку в приют. На это муж подруги ответил, что в государственных приютах нет мест, а за то, чтобы собаку взяли в частный приют, надо заплатить. И. ответила, что, учитывая сумму, которую ее подруга потратила на мужа, тот мог бы найти деньги, чтобы пристроить собаку. На этом разговор был завершен.

Через некоторое время И. позвонила, чтобы узнать, удалось ли пристроить собаку, и получила ответ, что подходящего приюта так и не нашлось, поэтому собаку пришлось усыпить. «Неожиданно мне стало так жаль этого дурачка Джоки. Он, в сущности, был неплохой пес. Такой же добрый, как и Катя. Он тоже всех любил. Знаете, может, странно так говорить про собаку, но он жизнь очень любил. Выходил на улицу и носился как сумасшедший от радости. Встречал гостей и скакал от радости. Ел за троих, а потом опять бежал к столу, клянчил и все время улыбался. Он был еще молодой и не заслужил такого конца».

После этого И. два раза приснился сон, что она и ее погибшая подруга гуляют с Джоки. В первом сне Джоки был взрослой собакой, и подруга все время молчала и была хмурой. Во втором сне Джоки был маленьким щенком, и они с подругой все время смеялись.

И. стала думать, что подруга осуждает ее за то, что случилось с собакой. Она винила себя за то, что отказалась взять Джоки в память о подруге. Ей казалось, что кроме нее, о погибшей подруге никто не вспоминает, даже собака, которую усыпили из-за того, что И. отказалась ее взять.

Таким образом, И. приняла на себя вину за смерть собаки и за забвение подруги.

И. стали посещать мысли о том, что после ее смерти о ней также некому будет вспомнить. «У сына своя жизнь, я выполнила свою роль в его жизни и уже ему не нужна. А муж, он уже меня не замечает. Я что-то вроде привычной детали интерьера для него. Иногда мы можем по нескольку дней не разговаривать. Не потому, что поссорились, мы вообще не ссоримся, а просто потому, что уже все друг другу давно сказали».

И. все чаще стала задумываться о том, как искупить свою вину перед подругой. Она решила, что ее сны дают ей ответ на этот вопрос. По ее мнению, в первом сне подруга осуждает ее за то, что произошло с Джоки. А во втором сне они гуляют вовсе не с Джоки, как она сначала думала, а с другим щенком той же породы. И. решила, что раз во втором сне подруга смеется, значит, она хочет, чтобы И. завела собаку и чтобы «эта собака жила за Джоки».

И. еще долго не могла решиться, но наконец приобрела щенка боксера. К своему собственному удивлению, она очень привязалась к собаке и сейчас жалеет, что не взяла ее раньше. Единственное, что ее беспокоит, это непослушание собаки, ее излишняя активность, «почти как у Джоки».

В ответ на вопрос, почему это так ее беспокоит, ведь она же сама сказала, что Джоки был неплохой пес и любил жизнь, И. ответила, что вдруг, если она тоже умрет, муж и сын откажутся оставить собаку из-за того, что та непослушная и невоспитанная.

В этой истории мы также видим страх смерти. Однако если в предыдущем случае страх смерти выражался в боязни процесса умирания, то в данном случае речь идет о страхе забвения (муж и сын забудут, и даже собака забудет) и тревоге о загробной жизни — там, в загробной жизни, подруга осуждает И. за отказ взять собаку. И. должна искупить свою вину перед подругой.

Помогает ли в данном случае собака решить глубинную проблему существования, способствует ли она разрешению «первичной тревоги» страха смерти? Отчасти да. Заведя собаку, И. снимает с души груз тревоги перед «объяснением» с подругой после смерти.

Однако страх перед забвением остается. И. пытается решить его, вновь и вновь дрессируя собаку на абсолютное послушание, что, безусловно, невротизирует пса и, в свою очередь, вызывает новую тревогу самой И.