Необычайные приключения Кукши из Домовичей. Сигурд победитель дракона. Повести древних лет

Мальчики сидели на опушке леса и разглядывали могучего зверя. Коричневый мех переливался на солнце. Медведь рычал и грыз решетку, скаля желтые острые зубы.

— Такого медведя можно приручить, как собаку, — объяснил Сигурд. — Отец возьмет его с собой, когда поплывет в южные земли. Там за такого зверя отвалят уйму серебра.

— Бедный пленник, — тихо заметил Рейм. — Смотри, как он рвется из клетки. Ему хочется вернуться в горы, к своим…

Но Сигурд не слышал последних слов Рейма. Он вскочил как ужаленный и начал рвать на себе одежду.

— Что с тобой? Ты ведешь себя, как будто на тебя собирается напасть медведь, — засмеялся Рейм.

— Какой там медведь! Хуже!

Сигурд вопил, корчился и просил Рейма почесать ему спину. Спина у него оказалась усыпанной красными точками. Его угораздило сесть в муравейник.

— Только вода мне поможет! Айда купаться!

Рейм колебался.

— Мне пора к овцам…

Но Сигурд тянул его за собой.

— Ничего, мы только разок окунемся!

Они помчались вниз, задыхаясь от быстрого бега, солнце, сверкавшее сквозь листву, слепило глаза. На бегу они скинули с себя одежду и с ликующими воплями бросились в серебристую воду.

Мальчики плавали и ныряли, пока не посинели и не покрылись гусиной кожей. Тогда они вылезли на берег и оделись.

Они уже хотели бежать домой, как вдруг заметили незнакомый дракар, скользивший по неподвижной поверхности фьорда. Казалось, дракон, украшавший его штевень, вытянул шею и что-то высматривает поверх прибрежного тростника. Следом за первым показался второй корабль, потом третий. Видно, они до поры укрывались за островом.

Мальчики припустили вверх по склону — Сигурд в легких башмаках из телячьей кожи, Рейм — босиком. Вскоре они добрались до укромного места, где их не могли увидеть с кораблей.

Незнакомые суда лежали перед ними как на ладони. Теперь дракары ускорили ход. На каждом было по четырнадцать пар весел. Черно-золотые щиты сверкали на солнце. Грозно поблескивали боевые топоры в руках у воинов.

— Иллуги! — прошептал Сигурд. — Видишь человека, который стоит первым? Это Оттар Иллуги, он убил моего старшего брата. Сразу за ним стоит Торд, его сын. Мой отец хочет, чтобы мы убили Торда, сына Иллуги, и таким образом отомстили за смерть моего брата.

— В него сейчас нетрудно попасть, — заметил Рейм.

Сигурд поднял лук и прицелился. Красный плащ Торда был хорошо виден.

Но выстрелить Сигурд не смог — у него дрожали руки. Так он и стоял, пока корабли не скрылись за мысом.

* * *

Сигурд не рассказал о случившемся Орму Викингу. Он всегда немного робел перед этим человеком. Походы и сражения наложили свой отпечаток на лицо Орма, его глаза были непроницаемы, как камни. Сигурд знал, что перед каждым походом Орм посылал старую Кумбу в чащу леса собирать какие-то грибы белого цвета. Их варили в глиняном горшке. Перед сражением Орм сквозь зубы цедил горький отвар. Лицо его вдруг менялось. Зрачки расширялись, на губах выступала пена. Он первым кидался в сражение и громче всех издавал боевой клич.

— Теперь-то никто не скажет, что я плохо обучал сына ярла, — приговаривал Орм Викинг, следуя за Сигурдом на луг. — Помни, с сына ярла спрашивается больше, чем с любого другого. Держи топор обеими руками и поверни лезвие другой стороной. Ведь ты не собираешься отрубить себе ноги.

Сигурд посмотрел на лужайку, где ветер колыхал мягкую траву. Там сидела Тир, держа на руках маленькую дочь ярла. Тир нанизала на стебелек землянику и плела венок из лютиков, который надела потом девочке на головку. Рейма поблизости не было. Он пас овец высоко в Злых Горах.

— Чего медлишь, сын ярла! Обнажи меч и покажи, как умеет кусаться сталь. — Орм Викинг негромко рассмеялся. — Ярл мог бы дать нам двух рабов, чтобы упражняться на них. Тогда бы наше учение пошло быстрее.

У Сигурда тревожно сжалось сердце.

— Сыграй мне на своей флейте, — попросил он вечером Ховарда.

Прижавшись к старому викингу, Сигурд слушал, как звуки растворяются в теплой синей ночи.

* * *

Однажды вечером усадьбу ярла облетела страшная весть. На горных пастбищах снова появился матерый медведь, повсюду оставляя свои кровавые следы. Он зарезал четырнадцать ягнят и четырех маток.

Сигурд выбежал из дома. Во дворе он увидел плачущую Тир. Сигурд кинулся к ней.

— Кто пас это стадо? Рейм? — с трудом спросил он.

Тир кивнула и закрыла лицо руками.

— Рейм… — прошептал Сигурд.

Его кидало то в жар, то в холод, сердце громко стучало.

Уже не раз случалось, что дети рабов погибали в горах. Сигурд знал много таких историй. В Злых Горах водились разные хищники, ничего удивительного, что каждый год там погибало несколько человек. Ребенок-раб стоил недорого — другое дело, добрая корова или лошадь.

Сигурд кинул быстрый взгляд на клетку, где томился молодой медведь. С таким зверем шутки плохи. Он бился о решетку, скаля зубы и разевая красную пасть.

Со всех ног Сигурд побежал навстречу людям, которые возвращались с пастбища. Но никто из них не знал, куда подевался Рейм. В горах нашли окровавленную рубаху, может, она принадлежала Рейму.