Необычная гувернантка

Странно, неужели возможно так сильно любить мужчину и одновременно ненавидеть?

Глава 14

День выдался холодным. В ярко-голубом небе светило солнце, но тронутая ночными заморозками трава побурела и пожухла. И все же этот ясный день казался не зимним, а весенним. Беатрис остановилась на косогоре и посмотрела вниз, с любопытством изучая длинную гряду далеких холмов, подернутых голубоватой дымкой.

Высоко в небе парил орел. Его черные с серым крылья отчетливо вырисовывались в прозрачном воздухе. Эта живописная картина и нечто неуловимое в легком дуновении ветра заставили Беатрис вспомнить о лете. Она закрыла глаза и на мгновение словно почувствовала аромат горящего торфа и дыма.

Отец Беатрис был истинным шотландцем, и дочери передалась его горячая любовь к этой стране. Но отец не питал иллюзий по поводу прошлого Шотландии или ее будущего, как не обольщался и насчет ее народа.

«Слово «нет» заменяет в Шотландии национальный гимн, моя дорогая Беатрис. Сколько ни ищи, все равно не найдешь других таких же неуступчивых упрямцев, как шотландцы. Но зато и благороднее шотландца нет никого на свете. И никто так не дорожит верной и преданной дружбой, как мы».

Матушка Беатрис, наполовину француженка, всегда улыбалась, слыша подобные разговоры. Возможно, она давно убедилась, что о национальных чертах лучше не спорить.

Беатрис подставила лицо солнечным лучам. В этот миг она необыкновенно остро ощутила свое родство с шотландской землей.

Девушка посмотрела поверх плеча Роберта на грозную громаду замка, нависшую над холмом. Отсюда хорошо просматривалось старое крыло и одинокая башня, кое-где покрытая трещинами.

– Интересно, почему прошлое всегда представляется более романтичным, чем настоящее? Ваши предки жили здесь давным-давно. Наверняка им приходилось терпеть немало лишений, но почему-то никто не вспоминает об их страданиях. Потомки упоминают лишь о гордости и железной воле своих прародителей.

– Вы ничего не слышали о Гордонах, мисс Синклер? – Роберт остановился на тропе и оглянулся на девушку. – Они отличались особым зверством и кровожадностью. Отец рассказывал мне об их набегах на приграничные области. Немало скота угнали с собой мои предки.

– В самом деле?

– Каждую пятницу мы с отцом весь вечер беседовали о Гордонах. История нашего рода насчитывает тринадцать поколений, мисс Синклер, и каждое из них достойно изучения. Кое-кто из Гордонов прославился глупостью, но встречались в нашем роду и настоящие герои.

В голосе мальчика прозвучали горделивые нотки. Беатрис даже почудилось, что она слышит эхо слов Маркуса Гордона.

– Думаю, мне бы понравился ваш отец, – улыбнулась она.

Роберт как будто собирался что-то сказать в ответ, но промолчал. Возможно, если бы мальчик разговорился, это могло стать для него первым шагом на пути к исцелению. Конечно, потери никогда не проходят бесследно. Они оставляют шрамы. Это как дыры на любимой, но изношенной одежде. Если заштопать дыру, платье уже не будет прежним, но из-за одной прорехи не избавляются от одежды. Беатрис не ушла из жизни даже после того, как пережила великое горе. Этому она должна научить Роберта. Может так случиться, что в будущем ей не придется давать ему другие уроки.

В конце концов, юному герцогу едва исполнилось семь лет. Впереди у него целая жизнь. Конечно, детство Роберта навеки связано с горьковато-сладкими воспоминаниями о любимых родителях, но ведь ему давно пора начинать жизнь, наполненную новыми впечатлениями и воспоминаниями.

По обеим сторонам посыпанной гравием дорожки громоздились высокие скалы. Тропинка была слишком узкой, чтобы по ней могли пройти двое, и Беатрис с Робертом пришлось следовать друг за другом. Тропа извивалась и петляла по долине, напоминая дорогу, ведущую вниз с горы. Путь к лесу оказался довольно длинным, но совсем не утомительным. Герцог и его спутница хотя и описывали зигзаги, но почти все время шли под гору.

Там, где холм отвесно спускался вниз, давным-давно кто-то вырубил в камне ступени. Со временем эти ступени поросли травой, превратившись в продолжение тропы. Следуя за мальчиком, Беатрис замечала, что движения Роберта стали куда менее скованными. Двенадцатый герцог Брикин оживленно размахивал руками и вертел головой.

Когда же мальчик в последний раз покидал замок? Пусть Крэннок – родовое владение Роберта, но это всего лишь нагромождение множества роскошных темных комнат, лишенных солнечного света и залитых сиянием сотен свечей. Ребенку нужно бывать на воздухе, резвиться и играть, готовить уроки и нести обязанности, даже если он герцог.

Справа вдоль пологого склона холма тянулась широкая полоса деревьев с пышными кронами. Густой подлесок выглядел так, словно его долгие годы никто не прореживал. Издалека лес казался темным и враждебным. Подойдя ближе, Беатрис вдруг поняла, что для мальчишки это место таило в себе множество тайн и возможных открытий.