Необычная гувернантка

Беатрис не знала, сколько времени ей отведено, не умела предсказывать человеческие мысли и поступки. Ей оставалось лишь радоваться каждому прожитому дню и наслаждаться им в полной мере. Если судьба забросила ее на пир, то глупо уйти, так и не утолив голод.

По крайней мере, несколько дней у нее есть, чтобы прожить в этом прекрасном доме, в самом сердце чудесного города, рядом с таким красивым и обворожительным мужчиной, как Девлен Гордон.

Девлен остановился перед дверью в спальню, пропустив кузена вперед. Роберт не терял времени даром. Он поспешил открыть дверь и с интересом принялся изучать свое новое обиталище.

– Вы здесь ничего не изменили, – отметил он.

– А зачем? – откликнулся Девлен. – Это ведь ваша комната.

Роберт кивнул и направился от гардероба к сундуку, открывая дверцы, выдвигая ящики и внимательно осматривая содержимое, словно желал убедиться, что ничего не пропало.

– Ваша комната в соседнем крыле, – добавил Девлен, обращаясь к Беатрис. – Советую взглянуть и вам, Роберт. На тот случай, если вам понадобится гувернантка.

– Занятий больше не будет, да, мисс Синклер? – спросил Роберт, когда они вышли в коридор. – У нас ведь теперь каникулы? Это из-за птиц?

Она посмотрела на Девлена и смущенно отвела глаза, встретив его взгляд.

– Мы найдем здесь себе комнату для занятий. Вам не следует пропускать уроки.

Лицо Роберта недовольно вытянулось, губы сжались в хорошо знакомую упрямую линию, но, взглянув на Девлена, юный герцог решил отложить свой протест до другого раза.

Девлен повернул ручку и распахнул дверь перед мисс Синклер. Никогда в жизни Беатрис-не видела ничего подобного, В этой роскошной спальне властвовал голубой цвет. Голубыми были и шторы на высоких окнах, и полог над кроватью с четырьмя столбиками. Кровать показалась Беатрис огромной. По меньшей мере, вдвое шире, чем ее ложе в Крэннок-Карле. В центре богато расшитого покрывала – тоже голубого – сверкал золотой медальон, а медальон цвета слоновой кости украшал потолок. Прямо под ним на полу лежал восхитительный ковер с узором из голубых и золотых цветов. Тщательно продуманная меблировка была превосходна, а изысканность сочеталась с удобством. У одной стены стоял туалетный столик с изящно изогнутыми ножками. Драпировки из голубого дамаста в тон пологу спадали пышными складками по обеим сторонам зеркала. За складной ширмой в углу скрывался столик для умывания, а у окна помещался небольшой секретер с откинутой крышкой. Чья-то заботливая рука уже приготовила перо, чернильницу и писчую бумагу.

– Если вам что-то понадобится, мисс Синклер, стоит только вызвать горничную. – Девлен подошел к камину и показал Беатрис шнур звонка.

– Спасибо, – поблагодарила она. – Комната великолепна.

– Как и вы.

Беатрис растерянно посмотрела на Девлена. Она не нашлась что ответить и предпочла промолчать.

– Девлен, – наконец предупреждающе прошептала она.

Он лишь улыбнулся в ответ и повернулся к Роберту. Тот стоял у французского окна и с интересом разглядывал балкон.

– Моя спальня напротив, через коридор.

Похожее расположение комнат было и на постоялом дворе. Может быть, Девлен думает, что она придет к нему нынче ночью?

– Неудивительно, что миссис Андерсон так распалилась.

– Миссис Андерсон служит у меня и получает жалованье, только и всего.

– Как и я.

– Не совсем. Ведь это не я плачу вам жалованье, а мой отец. Так что формально вы не у меня на службе.

– Однако вы умеете повернуть дело себе на пользу и всему находите удобное объяснение, Девлен.

– Я долго этому учился.

Беатрис тоже пыталась этому научиться, но не слишком успешно. У нее неплохо получалось анализировать, она говорила на трех языках, много размышляла о прошлом, но совсем не умела ловчить, и приукрашивать правду.

Когда Девлен покинул наконец комнату, а Роберт как привязанный последовал за ним по пятам, Беатрис облегченно вздохнула. Все время в присутствии Девлена она, сама того не замечая, стояла затаив дыхание.

«Господи, что же я натворила!» Отец всегда говорил: «Одно дело – совершить ошибку, и совсем другое – отказаться это признать».

«Люди – странные и удивительные создания, моя дорогая. Хочешь не хочешь, но мы идем по жизни, совершая одну ошибку задругой. И только в самом конце пути оглядываемся и видим, где нужно было повернуть в сторону».

Беатрис не сомневалась: пришло время свернуть с дороги. Нужно попросить себе комнату в том крыле, где живут слуги, а не позволять, чтобы с ней обращались как с дорогой гостьей. Безумие – занимать комнату напротив покоев Девлена.

При мысли о поджатых губах и колючем, неодобрительном взгляде миссис Андерсон щеки Беатрис запылали. Экономка скорее всего догадалась, что произошло между хозяином и гувернанткой минувшей ночью, как будто сама стояла иод дверью тесной комнатки Девлена на постоялом дворе.

Да и любой догадался бы. Достаточно было увидеть, как они обмениваются взглядами. Даже Роберт с любопытством переводил взгляд с кузена на гувернантку – словно почувствовал в их отношениях что-то необычное, скрытое от посторонних глаз.