Необыкновенная жизнь Гесара, царя Линга

Юндруб передал слова царя Дигчену. И пока Тротунг сидел на безопасном расстоянии, продолжая сыпать оскорблениями в адрес противника, ярость подстегнула силы экс-министра, и он смог разорвать цепи и броситься на врага.

Когда трусливый Тротунг увидел бегущего к нему Дигчена, у него на голове волосы встали дыбом. Он попытался спастись бегством, но его тучность не позволяла ему двигаться достаточно быстро. Дигчен налетел на него в мгновение ока и, схватив за бороду, поднимал всё выше и выше, а потом со всей силы бросил о землю.

Крики Тротунга разносились по всему лагерю, и солдаты сбежались со всех сторон, чтобы посмотреть на происходящее. Хотя Тротунг и не был народным любимцем, Гесар побоялся, что люди могут вступиться за него, чтобы не дать в обиду, и покалечат Дигчена, вызвав новые нападки хори. Он немедленно послал своих помощников разнять двух противников и привести их к нему.

— По какому праву ты позволяешь себе наносить Дигчену оскорбления? — строго сказал он Тротунгу. — Кого наказать, а кого наградить, здесь решаю я. И сейчас я требую, чтобы в лагере все сохраняли спокойствие те несколько дней, которые мы здесь пробудем.

Когда Гесар снялся со стоянки и направился в Линг. Дигчена вели сзади, как взятого в плен на войне. Однако перед отправлением Манене напомнила Гесару о том, что волей богов бывший министр Кукара должен править Хором и будет весьма полезен в будущем. Она наставляла его обращаться с Дигченом по-доброму, что соответствовало желанию самого Гесара, так как Дигчен и он были сыновьями одной матери.

Следовательно, прибыв в Линг. Гесар просто приказал ему не покидать предоставленный ему дом и на некоторое время поручил заниматься духовной практикой, чтобы очистить свой ум от омрачений, которые у него возникли в ходе длительного общения с демоническим царём Хора.

Когда период наказания подошёл к концу. Дигчен попросил Гесара о встрече. Он явился к нему с длинным шёлковым шарфом и несколькими дарами. Совершив перед ним поклоны, он сказал, что теперь к нему полностью вернулась ясность ума, которая была омрачена его общением с демонами Хора, и что он осознал всю тяжесть своих проступков по отношению к Гесару и жителям Линга.

— Убей меня, — сказал он, — и отправь мой дух в Чистую Землю, или позволь мне стать паломником. Лучше я отправлюсь в далёкие святые места, чем буду ждать, пока воины Линга, которые всё равно не смогут простить меня за вторжение в свою землю, предадут меня постыдной смерти.

Так он выражал свои душевные мучения.

Помня о распоряжении богов относительно Дигчена и увидев, что он заслуживает того, чтобы править обращёнными хорпами. Гесар ответил, что Дигчен может покинуть Линг, как того и желает, но вместе с ним, а их отъезд должен храниться в тайне. Затем он даровал Дигчену посвящение, благодаря которому к тому вернулись все способности, которые у него были в то время, когда он был сыном богов в прошлой жизни.

Задолго до рассвета Гесар верхом на Кьянг Го Пербо и Дигчен на своём красном коне покинули Линг и ускакали в направлении Хора, никем не замеченные. Однако перед своим отъездом Герой создал двойника, полностью походившего на него самого. Этот двойник оставался вместо него на время его отъезда и должен был вести все его дела, чтобы ни у кого не возникло мысли о его отсутствии. Когда Сенгчам Другмо и помощники зашли в комнату царя, принеся ему утренний чай, они застали его таким же, как обычно, на подушке у столика за чтением священных текстов, и никто ничего не заподозрил.

Однако так как не осталось двойников ни Дигчена, ни царского скакуна, во дворце узнали об их исчезновении. Долгое время люди искали следы копыт и в итоге нашли несколько, ведущих в направлении Хора. Тех, кто знал о пребывании Дигчена во дворце, это натолкнуло на мысль о том, что он совершил кражу и побег. Враг, которого Гесар столь великодушно пощадил и с которым мягко обращался, оказался предателем, чего все и ожидали. Это он украл священного скакуна Кьянг Го Пербо.

Когда новость о краже облетела Линг, возмущённая толпа ворвалась во дворец, желая получить дозволение на поимку вора. Их приняла Сенгчам Другмо, объявив, что Гесар пожелал провести несколько дней в медитации и не встречается ни с кем. Однако Дугмо посчитала, что это дело важное и требует незамедлительного рассмотрения, и решилась побеспокоить своего мужа. Она вошла в его царские покои, а люди тем временем стояли под окнами, пытаясь услышать приказания, которые отдаст их предводитель.

Но двойник Гесара лишь улыбнулся.

— Кьянг Го Пербо принадлежит к божественному роду, — сказал он, — никто не способен его украсть. Разойдитесь по домам.

Все были очень удивлены, но никто не осмелился противоречить, и они тихо разошлись. Дугмо же, зная о магических способностях своего мужа, начала подозревать, что таинственное отсутствие Дигчена и скакуна — его рук дело.