Необыкновенное лето

– Описание боя. Дневник военных действий. Вы как командир…

– Я не командир…

– Я понимаю. Но, говоря прямо, как фактический командующий, будете отдавать общие приказания, командир будет вести бой, а я буду представлять вам реляции.

Кирилл долго смеялся, покачиваясь от толчков машины, потом остро посмотрел в глаза Зубинского так, что тот подобрал локоть, поёрзал и сел прямее.

– Вы будете делать то, что я вам прикажу и что вам прикажет наш командир товарищ Дибич.

Зубинский проговорил как бы менее убеждённо, но с достоинством:

– Разумеется, исполнять приказания мой долг… Но хотелось бы, чтобы вы очертили мне круг обязанности, чтобы я знал. Строевой адъютант нёс, например, в полку обязанности начальника команды связи: ординарцы, разведчики, телефонисты…

– Вот это я вам и дам, – быстро перебил Извеков и опять посмотрел в глаза Зубинского. – Кроме разведчиков…

Они снова надолго замолкли. Дорога укачивала и клонила в дрёму, но не давала задремать, встряхивая на выбоинах. Шубников изредка ворчал, однако вёл машину искусно. Зубинский опять обернулся.

– Я все восхищаюсь, как вы быстро снарядили и отправили отряд, товарищ Извеков. Без сучка без задоринки. Талант организатора. Редко другой такой найдётся.

Извеков не ответил.

– Вам армией командовать, – продолжал Зубинский, – честное слово! В городе даже не могли понять: занимали такой пост, и вдруг вам дают роту…

– Обиделись за меня?

– Не то что обиделись, а не совсем понятно. Я считаю – не экономно. Крупные силы нужны в крупном деле. Смотрите, какие пошли успехи в международной революции. Вот где арена! А в нашем захолустье – это все возня с клопами.

– Интересная мысль, – сказал Извеков. – У вас, что же, своя стратегическая идея, да?

– Я думаю, – глубокомысленно произнёс Зубинский, – я думаю, что правильно было бы сосредоточить все силы против украинской контрреволюции, ликвидировать её и повернуть весь фронт на запад. Нас бы там подхватил гребень мировой войны.

– Интересно, – повторил Извеков. – А пока повернуться спиной к Деникину и Колчаку, чтобы они соединились и ударили нам в тыл с Волги. Так я понимаю?

– Конечно, мы кое-что потеряем, поворачиваясь спиной к востоку. Но то, что мы повернулись сейчас спиной к западу, станет нам гораздо дороже: упустим момент, он больше не вернётся. Волна спадёт.

– Да у вас целый план. Довольно распространённый, правда: славны бубны за горами!

Зубинский вскинулся возразить, но в этот момент автомобиль дал жёсткий рывок и покатился на обочину, с визгом удерживаемый тормозами.

– Прокол! – воскликнул Шубников и с досадой распахнул свою дверцу.

Все начали выходить из машины.

Стояли высоко над рекой с ленивыми оползнями берегов и сумрачными шиханами, которые сонно сторожили округу. Солнце уже ложилось, тени возвышенностей придавали местности вид застывший и траурный. Безветрие было полным. Где-то горько посвистывал парящий кроншнеп.

Шубников взялся за смену резины, как заправский шофёр – без раздумий и ладно. Извекову он понравился бережливостью движений. Зубинский тщательно оправлял и перетягивал на себе свои опояски. Доброволец, всю дорогу не вымолвивший ни слова, следил за ним недружелюбно.

Кирилл несколько раз вынул часы, прохаживаясь по береговому обрыву. Проехали уже больше половины пути, но остановка подрывала этот успех. Понемногу Кирилла начала раздражать возня Шубникова с колесом, расчётливость его работы стала казаться умышленной – он что-то слишком долго накачивал камеру.

– Давайте поживее, в очередь, – предложил Кирилл.

– Отчего же? – согласился Зубинский и принялся изящно расстёгивать портупею.

Наблюдая его плавные жесты, Извеков чувствовал, как росла и теребила душу неприязнь к особе этого вышколенного франта.

– Так, значит, у вас нет охоты возиться с клопами? – спросил он Зубинского.

– Я говорил не про себя. Я – простой исполнитель, человек, так сказать, лишённый инициативы родом своей службы.

– Не скажите. Вам инициативы не занимать. Что это там вы задумали с выселением Дорогомилова из квартиры?

– А-а! Вам нажаловались? Но это дело мне подсказано самим военкомом. У нас недостаёт помещений для призывных пунктов. Я изъездил весь город. А ведь квартира Дорогомилова, собственно, городская, казённая квартира. И очень удобная.

– Для вас?

– Не для меня, а…

– А вы лично хорошо устроены?

– В отношении жилья? Отвратительно!

– И квартира Дорогомилова вам понравилась?

– Не понимаю, почему я, военный работник Красной Армии, должен ютиться где-то на горах, в тесовой лачуге…

– Когда Дорогомилов живёт в удобной квартире, – досказал Кирилл.

– Я же не беру себе квартиру. Это сплетни. Я надеялся, военком разрешит призывному пункту выделить для меня комнату.

– И вы доложили военкому об этих планах?

Зубинский вздёрнул плечами. Он уже стоял в одной фуфайке и, вывернув снятый френч, опустил его на аккуратно сложенные при дороге свои ремни и маузер. Он пошёл к автомобилю, взял из рук Шубникова насос, вытянул поршень, приостановился с растопыренными локтями, сказал: