Читаем «Необыкновенные пояснения Аркадия из АСМ в России». Том 1 полностью

После тех внеплановых работ по очистке подъезда, в процессе которых бабушка со второго этажа (не заставшая к моменту своего появления даже следов чёрного потока сверху) аж расплакалась, умиляясь тому “какой же я хороший мальчик”, “ну прям ангелочек” и “стараюсь, помогаю маме”, меня повторно отправили за квасом, только на этот раз уже с 4-х литровым алюминиевым бидоном. Интересно, что на мне квас и закончился*.

* Пока писал, то вспомнил подробности — уже в первый раз бочка была “на излёте” — под прицепным устройством бочки лежал красный кирпич с коническими углублениями, а во второй раз их было уже три.

Продавщица слила в бидон все остатки вместе с пеной, посчитав их как 3 литра, с противным скрежещущим звуком “ШлИиМАаЗзЛл” опустила жёлтый железный щиток, закрыв его на висячий замок и вынув из кармана телефон Motorola C380, позвонила неведомому Василю, чтобы тот ехал забирать её

уселась пересчитывать деньги из поясной сумки, а я снова побрёл домой. Помня о коварстве последних ступенек.

Мужчина лет так 25-ти, стоявший за мной, с досадой пробубнил что-то про крота, и двинул было в сторону пл. Первой пятилетки [до следующей бочки с квасом?], но стоило ему только зайти за бочку и повернуть к бело-голубому деревянному киоску “Мороженое”, который был рядом, как раздался визг тормозов, звуки “БУБУХ-ДУДУХ” и на тротуар со стороны школы № 100 выкатилась мерзкого тыквенного цвета «Волга» ГАЗ-24 с таксишными “шашечками” на передних дверях. Шкодно прыгая, она проехала аж до самого киоска и уткнулась в него передним бампером, сдвинув всю будку где-то на 16,5 см. К счастью, обыкновенно заполненный людьми “пятачок” перед ней был пуст, так как сам киоск в тот час был временно закрыт — продавщица из него только-только привезла четыре коробки пломбира в стаканчиках из молочного магазина, что был на Ильича, 38 и в тот момент (согнувшись пополам) отпирала дверь справа, ковыряясь ключом в ржавом врезном замке.

Женщина та, как помню, была толстая и старая, что, впрочем, нельзя принимать за истину, поскольку все люди старше 30-ти мне тогда казались старыми, а старше 45-ти так и вовсе — “ужасно старыми”.

Любопытно, что возила она мороженое на решётчатой деревянной тележке с шарикоподшипниками [внешним диаметром 80 мм.] вместо колёс, издававшими при движении массу визжаще-дребезжащих звуков. Тележку она таскала сама, впрягаясь в лямку вместо лошади, чем напоминала центрального персонажа с картины Василия Перова «Тройка».

Так вот, «Волга» та, выкатившись на тротуар и проехав совсем рядом с круглым прицепным устройством бочки, разбила литровую стеклянную бутылку с молоком в сетке у мужчины. Таксист тогда вылез из машины, чьи повреждения, должен заметить, были весьма незначительны — вмятина на бампере, да и всё, а мужчина требовал с него компенсацию в 20 копеек за разбитую бутылку молока, которую таксист явно выплачивать не собирался. Он недоумённо смотрел то на потерпевшего, то в сторону школы и озадаченно чесал затылок волосатой пятернёй с наколкой в виде полусолнца и слова “К О Л Я”.

Следствием того, что я (по неосторожности, клянусь!) разбил банку с квасом о предпоследнюю ступеньку лестницы, стало то, что мужчина тот лишился бутылки с молоком, и все его дальнейшие планы вместе с его будущим круто изменились*.

* Вполне возможно, кстати, что именно его я и повстречал через 11 лет в магазине «1000 мелочей». При моём невмешательстве он БЫ переехал со своим талантливым сыном в Москву, а так остался на Уралмаше, и впоследствии его альтернативного Владислава 2.0 хватило лишь на местную юридическую академию.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Библиотекарь
Библиотекарь

«Библиотекарь» — четвертая и самая большая по объему книга блестящего дебютанта 1990-х. Это, по сути, первый большой постсоветский роман, реакция поколения 30-летних на тот мир, в котором они оказались. За фантастическим сюжетом скрывается притча, южнорусская сказка о потерянном времени, ложной ностальгии и варварском настоящем. Главный герой, вечный лузер-студент, «лишний» человек, не вписавшийся в капитализм, оказывается втянут в гущу кровавой войны, которую ведут между собой так называемые «библиотеки» за наследие советского писателя Д. А. Громова.Громов — обыкновенный писатель второго или третьего ряда, чьи романы о трудовых буднях колхозников и подвиге нарвской заставы, казалось, давно канули в Лету, вместе со страной их породившей. Но, как выяснилось, не навсегда. Для тех, кто смог соблюсти при чтении правила Тщания и Непрерывности, открылось, что это не просто макулатура, но книги Памяти, Власти, Терпения, Ярости, Силы и — самая редкая — Смысла… Вокруг книг разворачивается целая реальность, иногда напоминающая остросюжетный триллер, иногда боевик, иногда конспирологический роман, но главное — в размытых контурах этой умело придуманной реальности, как в зеркале, узнают себя и свою историю многие читатели, чье детство началось раньше перестройки. Для других — этот мир, наполовину собранный из реальных фактов недалекого, но безвозвратно ушедшего времени, наполовину придуманный, покажется не менее фантастическим, чем умирающая профессия библиотекаря. Еще в рукописи роман вошел в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».

Антон Борисович Никитин , Гектор Шульц , Лена Литтл , Михаил Елизаров , Яна Мазай-Красовская

Фантастика / Приключения / Попаданцы / Социально-психологическая фантастика / Современная проза