«Необыкновенные пояснения Аркадия из АСМ в России». Том 1

Вместо того, чтобы пойти с квасом домой, он вынужден был повторно шагать в молочный магазин на Ильича, 38 за новой бутылкой молока. Поэтому у своего подъезда он не пересёкся с заготовленной под него очаровательной Лидочкой Поповой, которая в тот момент уже двигалась во встречном направлении и несла скрытый в тряпичную сумку утюг из мастерской. Свежепочиненный утюг не разбил бутылку с молоком, у Лиды не возникло чувства вины, ей не пришлось извиняться за содеянное, она не пошла с мужчиной на Ильича, 38 за новой бутылкой молока (бутылка, как видим, разбивалась при любом раскладе, так что в магазине не образовывалось “лишней” бутылки). В результате Лида эта не разговорилась по пути с “бутылочным” мужчиной (должен отметить, что Лидочка ну пrосто чудовищно каrтавила и сильно смущалась этого, вследствие чего предпочитала мало говорить и много слушать — ценнейшее качество женщины, желающей успешно выйти замуж), мужчина не нашёл свободных ушей, они не сходили затем в кинотеатр «ТЕМП», не посетили ресторан «Пльзень», не переспали и не поженились, у них не появились очаровательные однояйцевые близнецы Вова и Слава, Владислав Германович так и остался в виде сперматозоида в правом папином яйце, не выбравшись на свет из чрева Лиды, не вырос в выдающегося композитора, и человечество недополучило хит в виде микса, переработанного им из «Полонеза Огинского наоборот» (есть у музыкантов, особенно студенческого уровня, такая практика — переписывать известные композиции задом наперёд вместо того, чтобы сочинять что-то новое, своё, но иногда и эти жертвы backward-ов, вы не поверите, довольно интересно звучат после незначительной доработки) + вставок из «Прощания славянки».

Как следствие, знаменитый на весь мир Одесский мужской хор им. Турецкого сейчас в десять глоток горланит оригинальный «Полонез Огинского», а не тот шедевр, который должен был сочинить Слава: «Ползу, с рюкзаком / Дурак-дураком / В глазах красный бес / Я как придурок в гору влез / Балбес! Балбес!» ©

Хору тому (когда он приезжал в Екатеринбург в 2013-ом году с коротким вариантом “Полонеза”) не потребовалось ремонтировать приспособу, дающую глубокий дребезжащий звук “БуэММпццц” для полной версии “Полонеза”, они не обратились в ООО «АСМ-ресурс» за соединяющим кабелем (оригинальный сломался БЫ при выгрузке аппаратуры) и в итоге налогооблагаемая база АСМ стала меньше на цену этого кабеля + работ по его замене.

Вот. И это я всего-то банку разбил в 1977-ом.

Пока писал про бочки, то вспомнил как в 2002-ом ехал я с Блюхера, 49 на трамвайчике № 18 на ВиЗ (тоже смешно):

На пересечении Блюхера с Гагарина перекрёсток с Т-образными трамвайными путями по центру. Наш трамвайчик № 18 налево свернул, остановился и пропускает трамвай № 26, который по Гагарина прямо шёл, но тогда на светофоре стоял. Стою и я в стоящем трамвае на передней площадке. Смотрю вправо.

И тут меня бабушка в красно-коричневой вязаной шапочке спрашивает: — Сынок, какой там трамвай?

И рукой в него кажет, хотя и так понятно о каком трамвае речь. Других-то нет. К тому же длинный нос бабули именно в него указывает. Про эту “фишку” один известный волейболист рассказывал: — Не важно куда смотрят глаза подающего и куда он телом повернут. Следи за его носом! Нос подающего точно указывает ту зону, в которую он сейчас мяч пробивать будет.

Я присмотрелся (к носу) и отвечаю: — Какой, говорите, трамвай? Хм! Длинный, красный, чешский, двухвагонный… — и уже собрался было дать ещё с десяток прилагательных, совершенно точно (и бесполезно) характеризующих этот трамвай, но тут бабуля возмутилась и прервала меня — Да нет же, нет, тупица! номер там какой? — Ах номер… — я показательно прищурился и утвердительно ответил: — 685-ый! — Да нет… Другой! — 686-ой. Оно? — Да нет! Номер маршрута там какой? Тут я передвинулся вглубь вагона и, уходя, проговорил — Что-то Вы слишком много вопросов задаёте. Сами не знаете что Вам нужно…

Никогда не разговаривайте с неизвестными

Пояснение семнадцатоеСамое короткое

Пояснение семнадцатоеСамое короткое

Тогдашнее воскресное утро началось с пробудки меня пятилетней дочерью словами:

— Папа, папа! Там тебя спрашивают…