Необыкновенные приключения «русских» в Израиле. Семейные хроники времен Большой Алии

Берту Соломоновну, по-видимому, застать врасплох было невозможно. — Я им дам копченую колбасу и сыр. Ничего до завтра с ними не случится, только покушаете все с утра пораньше. А в два часа мы вас будем ждать на обед.

На том и порешили. Саша и Юра пошли к Берте Соломоновне за продуктами, а Марианна повела их смотреть квартиру для Саши и Беллы. Она тоже оказалась небольшой: гостиная и две маленькие спальни. Непривычно было только отсутствие прихожей, входная дверь открывалась прямо в гостиную, которая здесь, оказывается, называлась салоном. Еще непривычными были алюминиевые жалюзи на всех окнах. Они назывались триссы и благодаря им квартира не раскалялась за день от солнца, а живущие в ней люди не зажаривались живьем.

Вернулись гонцы с продуктами, и, несмотря на усталость, они решили пойти прогуляться к центру города. Показав им куда идти, Марианна с мужем уехали домой, и они оказались предоставленными сами себе. Им тут же стало как-то одиноко и неуютно, все-таки они одни в чужой стране. А родители, из-под опеки которых они всю жизнь рвались освободиться, теперь действительно были очень далеко. И, хотя им всем было как-то не по себе, они старались не показывать этого, все-таки взрослые ведь люди, и тем более ребенок с ними, Да они и не в чужую страну приехали, а вернулись на свою историческую родину. Так каждый из них мысленно говорил себе, но странная вещь, вроде и не очень хорошо им там жилось, и всего им там не хватало, и каждый там мог их обозвать жидами и посоветовать убираться в свой Израиль, а все равно они чувствовали, как непрошенная ностальгия уже берет их за горло.

* * *

Тот первый вечер на чужой земле они запомнили надолго. Тогда они долго шли по незнакомым странным улицам, с любопытством присматриваясь ко всему, что им встречалось по пути. Вроде это были обычные улицы, обычные дома, но все равно что-то в них было не такое как на их далекой теперь Украине. Во-первых, дома. Здесь они все были четырехэтажные, а у них там строили только пятиэтажные; во-вторых, по краям тротуаров росли самые настоящие пальмы и еще какие-то не то деревья, не то огромные кусты, усыпанные роскошными белыми и розовыми цветами. Кое-где за низкими заборчиками виднелись деревья с маленькими только что появившимися лимонами или мандаринами. Еще поражало обилие синагог с обязательными менорами. Возле них стояли или шли к ним странно одетые люди, мужчины в обязательных белых рубашках и черных брюках. На головах у них были или маленькие шапочки или настоящие большие шляпы с круглыми полями. Причем шляпы могли быть даже у очень молодых парней или у десятилетних мальчишек. Многие из них были, несмотря на жару, одеты в черные костюмы. Женщины все были одеты в длинные юбки или платья, на головах у них были шляпы или какие-то странные повязки. Самое удивительное, что эти наряды были довольно разнообразны и красивы и делали своих обладательниц очень женственными и грациозными. Даже совсем маленькие девочки бегали в длинных очаровательных платьицах, в белых колготках и нарядных лаковых туфельках. Они все сходились с разных сторон улицы, улыбались, здоровались друг с другом, или останавливались поговорить. Почти каждые женщина и мужчина были окружены тремя, четырьмя или пятью детьми. Многие везли коляски с младенцами, другие, несмотря на большое количество детей, явно ожидали еще прибавления семейства.

— Ну-ну, — только и смог проговорить, глядя на них Саша, — это же девятнадцатый век. Вот вы только посмотрите на эту, это же классика.

Действительно, мимо них прошла с коляской совсем молодая женщина. Очень стройная, она была одета в красивую белую блузку и темный костюм с длинной до щиколоток юбкой. На голове темная шляпа с широкими полями и неброскими цветами. Они проводили ее восхищенными взглядами, действительно, классика. Светских прохожих на улицах было совсем мало. Наконец, они дошли до места, где улица расширялась во что-то напоминающее площадь. Очевидно, это и был центр. Об этом свидетельствовало большое количество магазинов и кафе. Как завороженные переходили они от витрины к витрине, не в силах оторвать глаз от вещей, выставленных там. Женщины в основном кидались к витринам с одеждой и с обувью. Такого количества красивой обуви они никогда в жизни не видели.

— Ой, Ритка, смотри какие шпильки, — восторженно восклицала Белла.

— А какие босоножки, — вторила ей Рита.

— А на эти посмотри, прелесть, и эти, и вон те.

— Посмотри, какая кофточка, — кричала Рита уже у следующей витрины.

— Джинсы, ты посмотри сколько, и юбки джинсовые и куртки.

— Смотри, здесь вечерние платья. Боже, какая красота.

И снова уже у следующего магазина.

— Ой, я хочу такие туфельки, и такие, и такие.

— Ну, Сашка, нам повезло, что все закрыто. А то представляешь, что бы сейчас было?

— И не говори, они бы сейчас все деньги спустили.

— Ага, и сидели бы мы голодные до следующей получки.

— Да ладно вам, мы что, не понимаем, что пока нам нельзя ничего покупать, Мы просто восхищаемся, это нам, по крайней мере, позволено? — обижено возражали им.