— До чего же глуп человек! — проворчал Жан-Мари. Дальние странствия и тюремная служба сделали его философом. — Ну почему, скажите на милость, приходится прибегать к силе, когда хочешь сделать все по-хорошему? Почему всегда выходит, как говорит пословица: ловишь мух на уксус? Ведь лучше-то мед!
Пока он предавался рассуждениям, лодка быстро подплыла к берегу. Жан-Мари поспешил погрузить на борт своих спутников, а затем и провизию.
— Эй вы, тихоходы! Мы не желаем вам зла, наоборот! Не верите? Ну-ка возьмите, глотните понемногу! А? Здорово? Ну, а теперь вперед!
— А как же мулы? — поинтересовался Ивон. Мальчишка любил животных. К тому же ему было жаль прерывать едва начавшуюся прогулку верхом.
— Мулы, сынок, пойдут обратно, в свою конюшню, если, конечно, не загнутся по дороге. Но это уж их дело, я не ветеринар.
Но тут он заметил, что чернокожие гребцы, позабыв обо всем, с удивлением разглядывают Синего человека.
— Чего не видали? Неужели не слышали про Синего человека? Вам-то всегда все известно. Да и что здесь такого? Вы вот черные, а он синий.
Доводы, вероятно, подействовали. Во всяком случае негры успокоились, снова склонились к веслам, и лодка поплыла быстрее. Несколько мгновений спустя она причалила к противоположному берегу. Здесь погоня была уже не так страшна.
— Месье Феликс, прошедшая ночь, наверное, утомила вас. Отдохните. Можете даже поспать.
— Это как раз то, что мне нужно, — ответил Синий человек. Таинственная болезнь давала себя знать. Силы почти покинули его. Растянувшись на соломе, Феликс тут же провалился в сон. Рядом с ним пристроился Ивон. Тоже утомился, бедняжка.
— Пополам, — предложил Беник, разламывая на две части сигару и предлагая одну Кервену.
— Ну и что ж, поговорим. У нас есть о чем поболтать, правда?
— Скажи, почему ты повел нас на запад?
— Потому, что двое в лодке плыли туда, только и всего. У нас появилась возможность немного передохнуть. А то все на ногах да на ногах.
— Верно!
— А кроме того, погоня собьется со следа. Все идет хорошо! Да поможет нам Бог!
— Может, и правда Бог помог нам бежать? А не ты ли приложил к этому руку?
— Ты имеешь в виду пожар?
— Да!
— Это все буря наделала. Я, конечно, замышлял что-то подобное, но повторяю, это все буря.
— А мулы?.. Провизия?..
— На базаре прихватил. Вот жаль, оружия не достал.
— Чем мы располагаем?
— У меня только револьвер да сотня патронов.
— Маловато!
— Знаю! Если все будет хорошо, через неделю доберемся до моих друзей-индейцев. Там нас примут как дорогих гостей.
— Неделя — это долго!
— Ничего не поделаешь. Скажи-ка лучше, как зовут твоего товарища?
— Месье Феликс.
— Парижанин, не так ли?
— Да, он из Парижа.
— А чем занимается?
— Говорят, бакалейщик.
— А здесь что делает?
— За кофе ехал. Он друг моего капитана. Сбежал из своего Парижа, жена жизни не давала.
— Хотел бы я посмотреть на ту парижанку, которая бы мне не давала жизни!
— О чем ты говоришь? Ты ведь матрос, бретонец.
— Ну хорошо. А почему твой месье синий?
— Потому что он подстрелил сатанита. В тот же день Ивон упал за борт и все пошло кувырком. Нас подцепил английский крейсер. Но капитан угостил их торпедой. Месье Феликса на крейсере повесили… А я его нашел в балагане, он уже был синий.
— Чушь какая-то! Сатанит… Ты все еще веришь в эти сказки?
— Послушай, Жан-Мари! Не говори так, а то с нами опять случится несчастье!
— Не выдумывай! Пока все идет неплохо. И потом, ведь твой юнга не утонул!
— Ага, не утонул, потому что месье Феликс бросился за ним и спас. Поверь мне…
— Так это он его спас? Молодец парижанин и бакалейщик!
— Да уж можешь мне поверить!
— Тогда все ясно. Вот почему вы так дружны! Я поначалу очень удивился. Ты с этим сухопутным, да еще синим…
— Я за него жизнь отдам, понял?
— Так бы и сказал! Я теперь знаю ему цену. И уверяю тебя, тоже не пожалею за него своей шкуры.
— Ах, если бы за наши две ему можно было бы справить одну, не синюю!
ГЛАВА 5
— Нет, масса![112]
Дальше мы не ходи…— Идемте же! Ну, вперед!
— Нельзя, масса.
— Почему?
— Слишком далеко.
— Можно подумать, вы сотню лье прошли. Лентяи! Пошевеливайтесь!
— Нет, масса! Мы не знаем…
— Вы не можете… Вы не знаете… Черт меня дернул с вами связаться! Что особенного, если вы вернетесь еще через неделю? Я вон покинул Роскоф десять лет назад, и ничего! А ну давайте, еще два дня! Зато потом покутите на славу — обещаю!
— Нет, масса, мы не ходи…
— Гром и молния! Хороши же мы будем, если эти болваны нас бросят! Из нас четверых один больной, другой ребенок, а третий не может навести порядок… Так куда же мы направляемся?.. Пойдете вы или нет?! Вперед, а то я вас поколочу!