Неотвратимое возмездие (сборник)

Болеслав Майковскис. Прежде чем пойти в услужение к немецко-фашистским захватчикам, тоже прошел своеобразную «школу» в полку айзсаргов, был командиром роты. Бредовые идеи Гитлера в буржуазной Латвии тоже впитались в его кровь и мозг.

Харальд Пунтулис. Грубый, малообразованный человек, он двадцати двух лет вступил в реакционную политическую партию «Крестьянский союз», а затем стал айзсаргом. Проникнувшись буржуазно-националистической идеологией, он охотно пошел на службу к оккупантам.

Язеп Басанкович. Воспитывался в религиозной семье, состоял в обществе католической молодежи. Родители его были враждебно настроены к людям, которых считали коммунистами. Националистические взгляды Басанковича окончательно сложились в организации айзсаргов.

Янис Красовскис — один из подручных Эйхелиса. Воспитывался в духе национал-шовинизма, имел тяготение к преступным элементам. Вступая в группу «самоохраны», готов был выполнять все, что прикажут.

Петерис Вайчук. Не окончил школу, не приобрел никакой специальности. Человек без всяких принципов. С вторжением в Латвию немецко-фашистских захватчиков без раздумий пошел служить в полицию.

Эйхелиса, Майковскиса, Пунтулиса, Басанковича и Красовкиса суд приговорил к смертной казни — расстрелу. Вайчука — к заключению в исправительно-трудовой колонии строгого режима на 15 лет.

В отношении Басанковича, Красовскиса и Вайчука приговор приведен в исполнение.

Но ушли от кары многие отъявленные негодяи. Отправив в «фатерланд» вагоны награбленного добра, бежал один из фюреров «Остланда» — начальник Даугавпилсского отдела полиции безопасности и гестапо оберштурмфюрер Гюнтер Табберт. Это он был правой рукой шефа германской полиции государственной безопасности Латвии оберштурмбаннфюрера Штрауха. Это по его указаниям советских людей зверски пытали, истязали, расстреливали на Анчупанских холмах, по его воле убивали беззащитных стариков, женщин и детей.

Открытый судебный процесс по уголовному делу военных преступников Эйхелиса и других был, в сущности, судом над фашизмом. Суд вынес частное определение о злодеяниях Табберта, проживавшего в то время в Западной Германии, в Дюссельдорфе.

В Западной Германии скрывается Альберт Эйхелис.

Палача трудящихся Латгалии Болеслава Майковскиса с распростертыми объятиями приняли в Соединенных Штатах Америки. Он живет в Нью-Йорке (Манеола, ул. Гранта, 232). Под фальшивой маской «политического беженца» Майковскис занимает руководящий пост в объединении, которое претендует на то, чтобы представлять всех латышей, проживающих в США. Полноправным делегатом присутствовал он в Чикаго на католическом собрании латышских эмигрантов. Его «окровавленную руку» сердечно пожимал бывший член президиума сейма буржуазной Латвии епископ Ранцан. Еще бы: ведь Майковскис религиозный человек. Между расстрелами женщин и детей он даже пел в церковном хоре.

Здравствует и Харальд Пунтулис, непосредственно возглавлявший казни на Анчупанских холмах. Он с семьей живет в Канаде (Онтарио, Виллавдейл, ул. Альфреда, 98). На ценности, изъятые у своих жертв, он открыл свою строительную фирму. Среди эмигрировавших латышских фашистов у него немало друзей по духу и по прошлым злодеяниям. Вот, например, бывший офицер армии буржуазной Латвии Янис Ниедра. Это тот самый Ниедра, который еще в первые месяцы гитлеровской оккупации Латвии руководил на берегу озера Валгума расстрелом сотен мирных жителей города Тукумса и окрестных поселков. За особые «заслуги» в истреблении советских людей гитлеровский рейхскомиссариат назначил его городским головой Даугавпилса.

За несколько месяцев до начала судебного процесса над группой изменников Родины во главе с Альбертом Эйхелисом, точнее 9 июля 1965 года, Министерство иностранных дел СССР направило посольствам США, Канады и ФРГ в Москве ноты, в которых потребовало выдачи военных преступников Эйхелиса, Майковскиса и Пунтулиса. В нотах указывалось и точное их место жительства.

Однако требование МИД СССР не было удовлетворено.

Идет время. Как раны на теле людей, зарубцовываются окопы и воронки, оставшиеся от минувшей войны, все менее заметными становятся ямы на Анчупанских холмах. Но не заростают, не заживают раны в сердцах людей. Они как бы слышат еще треск автоматных очередей на Анчупанских холмах, видят окровавленных людей, падающих у края огромных могил, слышат их предсмертные стоны, чувствуют едкий запах черного дыма от костров из человеческих тел. И ноющая боль остается в их сердцах.

Председатель Верховного Суда Литовской ССР

А. Л. ЛИКАС

Палачи из «охранной роты»

Всякий раз, проезжая мимо деревни Пирчюпяй, я не могу не остановиться и не постоять несколько минут, склонив голову у скульптуры Матери.