Неожиданное наследство инспектора Чопры

– Да-да, – ответила Поппи, не отвлекаясь от кастрюльки на плите. Чопра почувствовал себя разочарованным, словно фокусник, чей лучший трюк не произвел впечатления на публику. Поппи вела себя странно с тех пор, как вчера вечером вернулась от своей двоюродной сестры Киран. Уходить в себя, пока он рядом, – это совсем не похоже на нее. Поппи суетилась вокруг него с того дня, как они поженились. Хотя Чопра никогда не признавал, что ему нравится это постоянное внимание – не было у него слов, чтобы выразить свои чувства, даже если бы он хотел этого, – но его отсутствие мгновенно чувствовал в тех редких случаях, когда Поппи интересовалась чем-то еще. Он задумался, не ушла ли она мыслями в очередную из своих бесконечных важных причин для борьбы – может, планировала битву с миссис Субраманиум? За Ганешу?

Перед тем, как уехать в больницу к Хоми, Чопра завернул проверить, как там слоненок. К его радости, Ганеша ночью справил нужду. Конечно, это маленькая куча навоза, но хоть какой-то прогресс.

Однако Бахадур подтвердил, что слоненок так ничего и не ел.

Чопра наклонился над кучей навоза. Он прогнал мух, присел и приблизил лицо к куче, сделав глубокий вдох, как рекомендовал доктор Харпал Сингх в книге.

Бахадур наблюдал за этим с искренним интересом.

Инспектор Чопра нравился ему больше всех жителей комплекса.

Иногда, праздно сидя на маленьком стульчике у ворот комплекса, Бахадур мечтал сам стать полицейским, таким же героем, как Шаши Капур в сериале «Дивар» или Амитабх Баччан в «Шахеншахе», где он побил не один десяток злодеев голыми руками, спасая героиню, а затем они вместе исполнили классный романтический танцевальный номер.

Чопра выпрямился. Что, во имя бога, он делает? Как нелепо, должно быть, выглядит взрослый мужчина, нюхающий кучу слоновьего помета! Что там в старой поговорке? Сапоги тачает сапожник. Вот и оставь уже экспертизу экспертам. Он полез в карман и вытащил блокнот. Нашел номер телефона, полученный от уборщика Махи в зоопарке Байкула. Достал мобильный телефон и набрал номер.

– Да? – ответил грубый голос.

– Я говорю с доктором Рохитом Лалой?

– Да, говорите.

– Доктор Лала, меня зовут инспектор Чопра, и у меня есть один очень больной слон, которому нужна ваша помощь.

* * *

Чопра подъехал к главному входу в больницу на рикше как раз в тот момент, когда туда подкатила скорая. Из нее выскочили двое санитаров с каталкой, на которой лежало окровавленное, наспех перевязанное тело. Тело, как оказалось, лишилось обеих ног ниже коленей.

– Бедный дурак попал под поезд, – бросил один из санитаров, пробегая мимо. Чопра даже не спросил, как это произошло. В конце концов, попасть под поезд в Мумбаи было плевым делом.

Он нашел Хоми в кабинете, его лицо было накрыто мокрым носовым платком. «Сорок два градуса по Цельсию. Кондиционер бастует! – пожаловался тот. – Это будет самое жаркое лето за всю историю наблюдений. Но помяни мои слова: когда пойдут дожди, они будут ужасными».

Чопра заметил, что глаза Хоми налились кровью. Он знал, что его старый друг любил приложиться к хорошему виски и, бывало, просыпался усталым и с больной головой. Но он был дотошным профессионалом, и Чопра никогда не слышал жалоб на его работу.

За прошедшие годы они вместе работали над многими делами. В самом начале своей дружбы они сотрудничали в деле об убийце с крикетной битой, или просто Крикетном Убийце, как окрестили его газетчики. Это было одно из самых громких их дел, и местные газеты не поскупились на истерику в заголовках.

Жертвой убийцы стали четыре человека в районе Сахар, и все они были забиты до смерти тем, что позже оказалось крикетной битой. Расследование вел Чопра, в то время младший инспектор. Чопра изучил щепки, извлеченные Хоми из тела одной из жертв, и след от травм, нанесенных тупым орудием, и предположил, что они могли быть нанесены крикетной битой. А еще он грамотно определил форму биты. Как энтузиаст крикета, он понял, что этот конкретный тип встречается редко и продается только в одном магазине в этом районе. Дальше было относительно просто найти местных жителей, купивших такую биту, – их было немного. Только один из этих мужчин не смог предъявить биту для проверки и быстро сдулся на допросе, признавшись в преступлениях.

Мотивы ужасных убийств еще раз убедили Чопру в том, что такие простые понятия, как добро и зло, не способны описать факты человеческого поведения.

Крикетный Убийца был ужасно обижен: на мелкие терки в своей жизни, на свой неудачный брак, на свою тупую работу, на своих грубых, противных детей. Чопра, заядлый читатель учебников по криминологии, не верил в дьявольское искушение как измеримый реальный факт, уж точно ни в моральном, ни в религиозном смысле. Такие люди, как Крикетный Убийца, были, по его мнению, социологическими уродами. Что-то было не так с тем, как они воспринимали окружающий мир. Не совсем сумасшествие, но и ни разу не здравый ум.

* * *

Чопра и Хоми спустились в больничный морг. Они вошли в холодильную камеру, и Хоми выдвинул металлическую каталку с телом Сантоша Ачрекара.